– Теперь тебе здесь больше нравится, чем когда ты приезжал вместе с родителями? – спросила Элизабет, желая сменить тему.
Фредди в четвёртый раз приезжал на Рождество в «Зимний дом», в прежние годы его родители – весьма состоятельные люди – отправляли его туда на каникулы одного, усиливая убеждённость мальчика в том, что они его не любят. Но в этом году он планировал приехать вместе с ними. Элизабет знала об этом, потому что весь год они с Фредди переписывались по электронной почте, хотя у девочки было не так много возможности получить доступ к компьютеру. Ей удавалось только дважды в месяц – в первый и третий понедельник – всего лишь по часу, вместо обеда, пользоваться компьютером в школьной библиотеке, и каждый раз она спешила посмотреть письма от Фредди, чтобы ничего не пропустить и успеть на них ответить. Они обсуждали прошлые события в «Зимнем доме», школьную жизнь и многое другое. Элизабет знала: хоть Фредди и волновался, что родители вмешиваются в его жизнь в «его» отеле, он всё-таки был рад, что они проведут рождественские праздники вместе.
Мальчик помрачнел, повернулся к Элизабет и пробурчал:
– Они не приехали.
– Что?
– Они поехали куда-то одни. Опять.
Фредди опустил глаза и встряхнул головой.
– Да мне вообще-то наплевать, – сквозь зубы пробурчал он, снова поднимая голову. – Я люблю «Зимний дом», и если бы они сюда приехали, то всё испортили бы. Они объявили мне несколько дней назад, что не приедут. – Мальчик пожал плечами. – И сказали, что, может быть, поедут сюда на Пасху…
Элизабет была поражена. Она свято верила, что родители Фредди будут здесь, и теперь по его голосу и лицу поняла, что мальчик искренне желал их приезда.
– Вот как, – мягко сказала девочка. – Даже не знаю, что сказать. Правда, очень жаль.
– Я говорил тебе, что они меня ненавидят, – вздохнул Фредди.
– Не думаю, что это так. Может быть, у них внезапно случилось что-то очень важное.
Едва эти слова успели сорваться с языка, как девочка поняла, что так говорить не стоило.
Фредди вздохнул.
– Тебе повезло. Ты будешь жить здесь. Со своей семьёй.
Как ни радовалась Элизабет исполнению своей мечты, из-за Фредди она почувствовала себя ужасно виноватой. Ей очень хотелось найти сейчас правильные слова, но вместо этого она только молча смотрела на своего опечаленного друга.
– Эй, хватит… Давай я покажу тебе кое-что действительно клёвое, – сказал Фредди, махнул рукой вперёд и пошёл дальше. Очевидно, он больше не хотел обсуждать поведение своих родителей. – Это как раз здесь.
Когда они достигли дверей огромного конференц-зала, Элизабет обратила внимание на мраморный пол.
– Что это? – удивилась она, когда друзья остановились посреди холла, словно на перекрёстке четырёх дорог. Под их ногами находилась огромная печать, выложенная из пурпурной и серебряной плитки.
– Это печать «Зимнего дома», – торжественно произнёс Фредди.
Элизабет была совершенно сбита с толку.
– Но год назад этого не было!
– Здесь лежал ковёр. Плитка местами отклеилась, и они решили защитить её на время рождественского наплыва людей, чтобы потом отремонтировать. Так мне Джексон сказал.
Фредди посмотрел на огромное напольное изображение.
– Довольно странное, да?
– Это уж точно.
Элизабет ходила по изображению и читала надписи на нём, изо всех сил пытаясь удержать ощущение, которое, поднимаясь в ней, так и рвалось наружу.
Прямо сейчас перед ней красовалась настоящая тайна «Зимнего дома», которая захватила девочку с головой.
– Призыв – Ампер? – вслух повторяла она. – Синистер в начале, в конце – у ворот?
Она пристально посмотрела на Фредди.
– Узнаю этот взгляд. Ты раздумываешь, что здесь таится.
– Ну, разве не так? Эта печать хорошо подошла бы для «Египетской игры».
Фредди картинно закатил глаза.
– Тебе надо писать книги. Мне кажется, что всё написанное к этому моменту ты уже прочла.
Элизабет задрала подбородок и улыбнулась, словно её только что назначили мэром Хевенворта и она хочет, чтобы Фредди это понял. Затем девочка продолжила изучение печати.
– Джексон тебе ничего о ней не говорил? Или Норбридж?
Но не успел Фредди ответить, как у неё возникла уверенность – точно такая же, как несколько часов назад, когда посыльный у автобуса выкликнул её имя – что сейчас что-то должно произойти.
– Фредди! – раздался голос.
Элизабет оглянулась. К ним бежала черноволосая девочка, худенькая и высокая, одетая в белые леггинсы, белую юбку и белую блузку.
– Я так и подумала, что это ты! – воскликнула девочка, остановившись перед ними. Она ещё не успела отдышаться и смотрела выжидающе, переводя взгляд с Фредди на Элизабет и обратно. С выражением глубокого интереса, который внимательный наблюдатель мог бы назвать граничащим с беспокойством, девочка спросила:
– Это и есть твоя подруга Элизабет?