Затем он замолчал, наблюдая, как Марк выходит из дверей, следя за тем, как он проходит через жилую комнату и слушая звук закрывающейся за ним входной двери. Мойбридж оставался неподвижным до того момента, когда услышал, как тронулась и отъехала машина Марка.
Только после этого он собрался с силами, пересек внутренний дворик и подошел к переносному винному бару рядом с креслом. У него так дрожали руки, и он подумал, что ему не удастся вытащить пробку из бутылки.
Но ему все же удалось. Марку тоже кое-что удалось, хотя это было и непросто. Его буквально убивала головная боль, которая сдавливала и колотилась в висках. Шея у него болела тоже; он расстегнул воротник, чтобы легче было дышать.
Что же такого произошло? Это была не просто ссора, ничто ее не напоминало. Раньше он никогда не видел своего бывшего опекуна испуганным, и вообще не встречал никого, столь сильно расстроившимся из-за разницы в абстрактных мнениях.
Но причина здесь была не во мнениях. И несмотря на то, что провозглашал Джадсон Мойбридж, факты говорили совершенно о другом.
Черное Братство не было изобретением средств массовой информации — оно, определенно, существовало. И поднявшаяся нынче волна убийств и попыток убийства была столь широка, чтобы считать ее делом небольшой кучки политических извращенцев. Ничего политического не было в их угрозах и в их предсказаниях надвигающихся бедствий.
Аргументы Мойбриджа, выдвинутые в его книге и повторенные в книгах других скептиков, не выдерживают критики. Даже внезапное исчезновение произведений Лавкрафта и странная недоступность их на библиотечных абонементах, — казалось бы, все это говорило о широкой осведомленности публики по поводу их содержания; осведомленность, поддержанную утверждениями Черного Братства и устными заявлениями апокалипсического характера.
Согласно этим источникам, официальные правительственные отчеты являлись частью преднамеренного прикрытия. Во время ряда землетрясений, происшедших четверть века назад, Ктулху, действительно, очнулся от снов, когда затонувший город Р’льех частично поднялся из моря. Он начал свой поход, отмеченный разрушениями, последовавшими за его пробуждением, — корабли и самолеты пропадали, население отдаленных островов полностью исчезало. Были организованы тайные миссии; термоядерный взрыв уничтожил как остров Пасхи, так и спасательную экспедицию.
Эта история не была официально подтверждена или опровергнута, но на этом она не кончалась.
Согласно упорным слухам, Ктулху не умер. Никакое оружие не в состоянии уничтожить чуждую форму жизни, которая может реконструировать свою атомную структуру. Бессмертная сущность снова нашла прибежище в тайном укрытии на дне моря.
И теперь различные культы, которые проповедают его возвращение, тоже затонули. Их место заняло Черное Братство. Черное — как магия, а не как раса, напомнил Марк самому себе. Естественно, в этой группе далеко не только европеоиды, особенно в Лос-Анджелесе, где сейчас двадцать два процента населения чернокожие, семь процентов выходцев с Востока и более тридцати процентов испаноязычных латиноамериканцев.
Тем не менее, никто, в действительности, не знает состава последователей культа — сколько белых, сколько черных, сколько активистов и сколько просто верующих. Вполне вероятно, что количество действующих членов не так велико, но их влияние распространяется, и каждый террористический акт прибавляет культу силы. Никакие официальные опровержения, никакие исследовательские попытки со стороны людей, вроде Джадсона Мойбриджа, не могут остановить нарастающее напряжение вокруг утверждения о скором возвращении Ктулху. И никакие действия со стороны правоохранительных органов не привели к тому, чтобы обнаружить местоположение и обезвредить тайную секту, ответственную за распространение насилия и разрушения. Не только здесь, но и по всему миру образ действий этой секты очевиден — бомбежки, поджоги, саботаж; убийства или таинственные исчезновения влиятельных граждан, как внутри, так и вне служебных офисов, что всякий раз предварялось открытым предупреждением, так же, как и в случае с сегодняшним покушением.
Нет сомнений в том, что власти проводят широкомасштабные расследования, но безрезультатно. То, что некогда было второстепенной проблемой, стремительно становится главной правительственной головной болью.
Головная боль.
Боль пульсировала прямо перед глазами Марка. И он стал тяжело моргать. Он опустил оконное стекло, чтобы в машину просочился свежий воздух, и ночная прохлада освежила его лоб. С моря поднимался туман; слева от себя он увидел, как туман густо обволакивает деревья и кустарник за стенами Парклэндского кладбища.