— Ты умрешь?
Она слегка улыбнулась и мягко сказала:
— Да, милая.
Я почувствовала резкую боль в груди. Кровь прилила к лицу, на глаза навернулись слезы. Но даже тогда, почувствовав сжимавшие мою руку мамины пальцы, я боялась расстроить ее и бабушку. Я изо всех своих детских сил сдержалась и не расплакалась.
Глава 7
Чтобы получить место на переполненном курсе в университете, недостаточно быть просто прилежным студентом — требуется высокая степень интеллекта. Поэтому единственной уважительной причиной несвоевременной сдачи курсовой работы может быть только несоответствие этим требованиям.
Передо мной сидят четыре первокурсника.
— Моя подружка залетела, — будничным голосом сообщил Льюис Хорнби.
Он прислонился к окну, выходящему на двор университета, ожидая моего ответа.
— Дерьмо! — опередила меня Дженни Хамильтон, доказав, что она лучше Льюиса понимает всю тяжесть предстоящего отцовства. Ей двадцать восемь, у нее прическа в стиле рокабилли и прекрасная коллекция английских ботинок «Мартинс».
— Все ок, — успокоил ее Льюис. — Ложная тревога.
Дженни недоуменно приподняла брови.
— Прекрасно!
— Ага. Оказалось, что не от меня.
Я, должно быть, выглядела озадаченной, судя по его выражению лица.
— Извини, Льюис, но… Как беременность твоей девушки, даже если и не твоим ребенком, могла помешать тебе вовремя сдать работу?
Он выпрямился.
— Ну, я испытал эмоциональное потрясение.
Два других студента, Лиам О’Келлиган и Аня Поллит, повернулись, наблюдая за моей реакцией. Взглянув на часы, я понимаю, что уже больше пяти. Я могла бы и задержаться, но сегодня мы с Эдом решили воспользоваться хорошей погодой и выйти на пробежку в парке после работы.
— Хорошо, Льюис. Даю тебе время до понедельника, но ты должен отправить работу раньше, понял?
Я обратилась к остальным.
— Есть какие-то вопросы перед экзаменом?
Ребята покачали головами, бормоча, что вопросов нет. Я надеялась, что ничего страшного нет, хотя и наблюдала чрезмерную расслабленность у некоторых студентов в подготовке к лекциям, отсутствие желания учиться, чего у меня не было во времена студенчества. Я закрыла блокнот.
— Ну что ж, удачи. Вы знаете, где меня найти, если понадоблюсь.
Студенты покинули кабинет, за исключением Ани.
— Я хотела поблагодарить вас за поддержку в этом семестре, Элли. — Она вытащила из сумки и застенчиво протянула мне коробку шоколадных конфет.
В начале семестра, Аня, страдая от приступов тревоги, пропускала лекции. Студенческий консультационный центр специально для нее составил план, чтобы помочь обрести уверенность на курсе.
В течении последнего месяца, каждый четверг, мы проходили с ней материал, который она пропустила. На самом деле, было несложно. Аня — потрясающе умная девушка, и я бы ни за что не позволила ей бросить курс. Но она постоянно благодарила меня.
— Аня, это действительно лишнее.
Выражение ее лица смягчилось, выдав волнение.
— Элли, даже не знаю, где бы я сейчас была, если бы не вы. Спасибо.
Глаза девушки наполнились слезами.
— Я никогда не рассказывала, что случилось на самом деле. Вам, наверное, хочется узнать?
— Нет, нет. — Мой поспешный ответ удивил ее. — Прости, я хочу сказать, что ты не обязана делиться подробностями со мной. Ведь это очень личное. Может, будет лучше, если ты поговоришь об этом с подругой. Но знай, что я всегда готова помочь тебе с учебой. В любое время дня и ночи.
Это все, на что я способна, потому как открыто проявлять эмоции или разговаривать по душам я не умею.
— Спасибо, Элли.
— В любое время, — улыбнулась я, провожая ее до двери.
***
Я та еще спортсменка, но пробежки не позволяли мне расширяться в бедрах до размеров маленькой бочки, даже после чизкейков. Пару раз в неделю я выбиралась побегать с моей старой школьной подругой Рут в парке Сефтон недалеко от моего дома. Мне нравилось удобство широкой и плоской дорожки, петляющей неправильным прямоугольником в тени узловатых каштанов. Временами мы забегали в места, где среди зеленых лужаек раскинулись водопады, пещеры или озера. Здесь царило разнообразие, присущее викторианской эпохе: сцена, фонтан Эроса, пальмовый домик, трёхъярусная оранжерея с куполом и коллекцией больших растений. Но сегодня у Рут другие планы.
— У нее запись к пластическому хирургу, — объяснила я Эду прерывающимся голосом. Мы с ним бежали по железному мосту, растянувшемуся над Фейри Глен.[8] — Она решила потратить деньги от развода на пластику груди. Очевидно, с Энди все плохо закончилось.