— Прости, что не приезжал, — сказал он.
— О, все в порядке! Я тоже была занята. В последнее время мы работали над прикладными генетическими и молекулярными технологиями, и это довольно сложно. К тому же… Я кое с кем встречаюсь.
Я взглянула на его реакцию, но он ничем не выдал своих чувств.
— И как дела с Оливье?
Ну, хотя бы ясно, что Эд читал мои письма.
— О, я сейчас с другим, — беспечно бросила я. — Нил. Он игрок в регби. Из Эксетера.
В повисшей тишине я хотела добавить, что наши отношения несерьезны. Но что-то остановило меня. В жизни Эда всегда было много девушек, и я никогда не слышала, чтобы он отзывался о них неуважительно. К тому же, у меня никогда не было постоянного парня. Выглядеть аутсайдером в любовных делах мне не хотелось, хотя именно таково было мое реальное положение.
— Ты с кем-нибудь встречаешься? — поинтересовалась я.
— Что? Нет. В смысле, я… Короче, ничего не вышло.
— Почему?
Адамово яблоко поднялось, затем медленно опустилось.
— Я…
Его голос был тихим, и, если он что-то сказал, ответ я не запомнила.
— Я очень рада, что у тебя все получилось, Эд.
Выражение его глаз смягчилось, и на губах появилась необычная улыбка печали и радости одновременно.
— Я хочу сказать тоже самое и о тебе, Элли.
Его слова сдавили мою грудь. По каким-то причинам эмоции захлестнули меня, а в глазах появилось покалывание.
После этого мы встречались два или три раза в год. Его бизнес рос неудержимыми темпами. Эд работал как заведенный «круглыми сутками», по словам его матери. Он скрывал личную жизнь, но с появлением социальных сетей его регулярно можно было видеть в Фейсбуке на деловых мероприятиях под руку с какой-нибудь Аннабель или Франческой — изысканными девушками, уверенно сияющими нежной кожей и голливудскими улыбками от Yves Saint Laurent.
Перед каждой встречей с ним меня грызло сомнение, осталось ли у нас с ним что-то общее. Каждый раз я прощалась с ним с одним и тем же выводом: жизнь могла оставить нам разные шрамы на теле, но в глубине души мы оставались все теми же, какими всегда были. Почти.
С годами появились четкие различия, и наши встречи, какими бы прерывистыми они не были, все больше оказывали на меня значительное и не всегда положительное действие. А именно то, что я постоянно думала о нем. Я проигрывала все разговоры в уме, снова переживала волнение, когда его рука слегка касалась моей. Это продолжалось даже после того, как у меня, наконец-то, появился постоянный парень.
Я помню случай, когда мы с Робом, сидя на диване, ели заказанную китайскую еду. Я вспоминала лицо Эда. Веснушки под его левым глазом. Небольшой изгиб носа. Купидонова дуга его верхней губы. Когда образ отчетливо, как фотография, встал передо мной, приятное тепло распространилось в груди и на щеках. Роб повернулся ко мне и, нахмурившись спросил:
— С тобой все в порядке? Кажется, ты иначе относилась к этим креветкам.
Глава 40
Эд
В медовый месяц Эд и Джулия отправились в Париж. Молодой супруг пригласил свою жену на обед в ресторан L‘Abeille с двумя звездами Мишлен, о котором перед поездкой прочитал много восторженных отзывов. Несмотря на то, что обстановка была спокойной и элегантной, а еда изысканной и утонченной, Джулия не притронулась к еде. Наоборот, оттолкнув от себя все три заказанных блюда, она отказывалась и разговаривать с мужем.
Он, уже знакомый с перепадами настроения жены, знал, что она может быть обидчивой. Впервые он стал свидетелем этого, когда родители Джулии, извиняясь, сообщили молодой чете, что семейная вилла в Таскании на выходных занята, потому что обещана друзьям.
Но то, что ему пришлось пережить сейчас, когда за высокими окнами хлестал дождь, не было похоже ни на что. Каждый раз, когда он обращался к ней или пытался дотронуться до нее, она одергивала руку. Молодой человек перебрал все причины: жене не понравился ресторан? Может быть, она предпочла бы сейчас оказаться в Нью-Йорке? Он сказал что-то оскорбительное во сне? Эд не мог понять. Напряжение повисло в воздухе, как дурной запах. Наконец, терпение мужчины лопнуло.