Большинство мужчин и женщин, сошедших с кораблей для освоения планеты, в церковь не ходили, а те, кто ходил, жили точно так же, как и остальные члены научных групп. Однажды Кара решила об этом поговорить. Мама привела единственный аргумент — необходимо быть частью сообщества. И это не имело никакого смысла. Всё сводилось к следующему: мы поступаем вот так. Поэтому так мы и поступаем. Каре не нравилось в церкви, но и особой нелюбви она не испытывала, к тому же иногда прогуляться тоже было неплохо. Она уже знала — так же, как знала, что у неё будут месячные, или что когда-то уйдёт в собственный дом — что однажды забросит эту еженедельную рутину. Но однажды пока не наступило.
Службы проходили в том же помещении, что и школьные занятия, только столы выносили, а скамьи из местных аналогов дерева выставляли в ряд, чтобы сели люди. Проповеди каждую неделю читал кто-то другой. Чаще всего кто-нибудь из первых научных групп, но пару раз в очередь попадал один из военных священников. Для Кары это особенного значения не имело. Все речи звучали более-менее одинаково, менялся разве что тембр голоса читающего. Чаще всего она просто витала в облаках и смотрела в затылки сидящих впереди. Горожане и пришедшие с орбиты военные сидели вместе, но порознь, как разделенные пробелами слова в предложении.
То ли дело дети. Зан и малыш Сантьяго Сингх всё время играли вместе. Мэгги Краутер, по слухам, целовалась с Мухаммедом Серенгеем. Не то, чтобы дети не понимали этого разделения и не обращали на него внимания. Просто чем больше военных спускалось в колодец, тем нормальнее становилось их присутствие. Родители расстраивались только потому, что их жизнь менялась. Кара, Зан, все их поколение ничего другого и не знало. Для них все было нормально.
После проповеди народ потянулся на улицу. Некоторые семьи тут же ушли, но остальные разбрелись по тесным группкам и вели разговоры, какие положено вести взрослым после церкви. «Результаты новых работ в ксеноботанике выглядят многообещающе», «военные заложили котлован под новую казарму», «дому Даффида Келлера снова нужен ремонт, и он уже подумывает принять предложение военных насчёт новой квартиры в городе». Рассуждения о проекте водоочистки, о данных погодных циклов, о платформах, каркасных лунах или как бы там их ни называли люди. И постоянный вопрос, порой высказанный вслух, чаще нет: «вы слышали какие-нибудь новости с Земли?» Ответом всегда было «нет», но вопрос задавали все равно. Церковь — это всегда ритуал. Стоять на солнце, бьющем в лицо, и стараться не выказывать нетерпения — тоже часть церковного дня.
Каре показалось, что прошло пару часов, хотя на деле не больше получаса, когда Зан и Сантьяго убежали с толпой других детей. Стефен ДеКаамп поговорил с ее родителями и побрёл домой. Народ у церкви рассеялся, и Кара следом за мамой и папой тоже направилась к дому. Дорога шла ровно, но стоило подумать о пруде и о новой встрече с псами, как начинало казаться, что она бежит с холма.
— Все больше и больше, — сказала мама, когда они ушли подальше от чужих ушей.
Кара по тону поняла, что это продолжение разговора, который идёт уже давно. Который она явно не должна была слышать. Взгляд отца говорил о том же.
— Мы знали, что так и будет, — сказал он. — Ты же не рассчитывала, что они вечно будут жить на орбите. В гравитационном колодце им куда лучше.
— Да, только вот насчёт нас я в этом не уверена.
Папа пожал плечами и глянул в сторону Кары, намекая, что лучше, мол, не при ребенке, давай потом. Мама чуть улыбнулась, но улыбка быстро погасла.
— Почему ты никогда не ходишь играть с другими детьми? — сменила она тему.
— Хожу, если хочется, — сказала Кара.
— Ну, здорово, — ответила мама со смешком, но развивать тему не стала.
Как только они оказались дома, Кара сняла выходную одежду, переоделась, схватила ланч из поджаренного зерна и сушёных фруктов, и выскочила наружу. Взяла куртку, но не из-за холода. Просто если псы вернут дрон, то она завернет его и незаметно протащит в дом. А потом положит в мамин кейс, позже, когда никто не увидит. В конце концов, дрон починить проще, чем нектарницу.
Птица сидела на пруду у кромки воды, неподвижная, с восковой кожей. Маленькие злые глаза смотрели в никуда. Птенцы шипели, плевались и гоняли друг друга вокруг пруда, время от времени ныряя или хлопая бледными кожистыми крыльями. Псы могли сегодня и не вернуться. Они могли вообще никогда не вернуться. Может, они питаются дронами. Или может, нектарница воскресла сама по себе. Вот это про Лаконию: раз уж есть так много никому не известного, то возможно что угодно.
Немного погодя Кара сложила куртку под голову, достала планшет и прочитала кусок книги про мальчика, который потерялся и ищет свою семью в несметной массе людей в Североамериканской Зоне Общих Интересов. Кара попробовала представить, каково это, идти по одной улице вместе с тысячей других людей. Похоже, это вполне могло быть преувеличение.