Поминки закончились поздно, люди не расходились, пока темень не начала вызывать чувство, что она тут навсегда. На иных планетах таким бывает день. Кара стояла рядом с Заном и когда отбыл адмирал Дуарте с солдатами, и когда Стефен ДеКаамп и Джанет Ли пришли, чтобы занести тело Зана в дом. Скорее всего, в местной биосистеме никто по ошибке не примет его за еду, но тело все равно отнесли внутрь, прямо со столом. Его оставили между столовой и кухней, в погребальном белом одеянии. Всё было как во сне.
Родители всех проводили, попрощались и закрыли дверь. Никто не разговаривал. Кара пошла в ванную и притворилась, что готовится ко сну. Почистила зубы, умыла лицо и переоделась в ночнушку. Поцеловала маму в щёку и пошла в спальню. Оставила дверь чуть приоткрытой, чтобы защёлка не выдала её шумом, когда она будет уходить. Потом как можно тише снова сняла ночнушку и натянула рабочую одежду. Сунула планшет в ящик с носками. Если проверят, планшет покажет, что она в комнате. Кара залезла в кровать и натянула одеяло до шеи, так что если родители и войдут, ничего не заподозрят. Самая хитрость в том, подумала она, чтобы дождаться, пока заснут они, и при этом не заснуть самой.
Лежа в темноте, Кара кусала и жевала губу, чтобы боль не давала уснуть. Она сосчитала от пятисот до одного, одно число на вдох, потом от одного до пятисот. Она уже скинула одеяло и собиралась вставать, когда услышала, что открылась задняя дверь и оттуда доносятся голоса родителей. Она застыла и прислушалась.
Самое странное — насколько нормально они звучали. Насколько горе на слух неотличимо от обычной жизни.
— Я потом наведу порядок, — сказал папа.
— Да ничего. Мне всё равно.
— Я понимаю, но все- таки приберу.
Призрак смеха развеялся, едва родившись. Мама наверняка по обыкновению стоит, опираясь на кухонную стойку, и всё как обычно, разве что Зан мёртв. Так что, может, и не как обычно. Казалось, теперь всё должно измениться.
— Никак не могу в это поверить, — сказала мама. — Это просто не… невозможно?
— Да уж. Мне постоянно кажется, что я просто слегка не в себе, типа того. Будто у меня было что-то вроде галлюцинации, а теперь я прихожу в себя. Или опять вырубаюсь. Не понимаю. Я не могу… Не чувствую, что его больше нет.
Кара обнаружила, что расплывается в улыбке. Секунду она боролась с искушением выбежать и рассказать им. Помочь. Тогда они могли бы пойти вместе.
— Я больше не хочу здесь оставаться, — сказала мама. — Нам больше нечего тут делать. Не нам. Не…
Её голос словно загустел и затих, как будто слова слиплись и с трудом выходили наружу. Папа что-то тихо ворковал. Кара слышала, как похожие звуки издают бумажные жуки. Она чуть подвинулась, надеясь, что получится выглянуть в щель приоткрытой двери. Узел в животе завязывался всё туже с каждой ускользающей секундой ночи, а ведь ещё предстояло найти псов.
— Он должен был вернуться в Париж, — сказала мама, — и быть со своими кузинами, а не в грёбаном кошмаре на этой планете.
— Знаю, — сказал папа.
— Ненавижу это место. Хочу домой.
— Я знаю, Дот. Я тоже хочу домой.
Кара почувствовала, что эти слова ранят её. Домой? Они хотят домой? Но ведь дом здесь. А они говорили о Земле, где Кара никогда не была, и которой никогда не принадлежала. Которой никогда не принадлежал Зан.
Должно быть, она все же выдала себя шумом, потому что мама позвала сквозь слезы:
— Детка?
Кара замерла и начала потихоньку пробираться назад, в кровать. Нельзя, чтобы ее нашли в таком виде. В одежде.
— Детка? — повторила мама, и Кара прыгнула в кровать, натянула одеяло до шеи и отвернулась лицом к стене. Если они увидят лицо, то поймут, что она только притворяется спящей…
Дверь отворилась. Кара изо всех сил старалась дышать медленно и глубоко. Что сказать, если ее тронут? Притвориться, что проснулась? Как она выглядит, когда только-только просыпается? Кто бы знал.
— Люблю тебя, детка, — прошептала мама, дверь закрылась, и защёлка встала на место.
Кара медленно, судорожно выдохнула. Сердце билось так, что хватило бы на двоих, и ей показалось забавным, что в каком-то смысле можно и так сказать. Её сердце работало и для Зана. По крайней мере пока что.
Голоса родителей стали неразборчивы, было слышно, как закрылась дверь в спальню. Кара подождала, сосчитала до пятисот и обратно, подождала ещё. Ни звука. Ни голосов.
Замок щёлкнул чересчур громко, хотя Кара открывала дверь как можно осторожнее. Звук эхом разнёсся по пустому дому, но больше ждать было нельзя. Она пошла крадучись, аккуратно переступая с пяток на пальцы. Зан так и лежал на столе. Кара открыла заднюю дверь, зашла в сарай. Вытаскивая тележку, почти с удивлением отметила, что дрон ещё здесь. Он казался артефактом из какой-то другой жизни, будто пролежал здесь пару лет, а не несколько часов. Забавно, как время работает в таких вот случаях. Кара провела кончиками пальцев по корпусу с прожилками, оставшимися от ремонта.