— Что ты, со мной все в порядке! — заверила ее Мэри Бет. — Я хоть и беременная, но все-таки не инвалид! И Перси настоял, чтобы я поспала днем, так что я ничуть не устала. Не могу дождаться вечера, когда гости будут восхищаться гостиницей! Ты только не волнуйся, Присцилла, у тебя все просто замечательно!
На дороге Присцилла поставила старинный указательный знак, на котором собственноручно вывела большими черными буквами «ГОСТИНИЦА «ДОМ ГОВАРДОВ». К каждому приглашению прилагался подробный маршрут, так что можно было надеяться, что гости не заблудятся. Рядом с указателем табличка поменьше извещала о парковке машин за коровником. Перси постарался на славу: автостоянка получилась удобной, хотя и не до конца еще доделанной.
Ну вот, думала Присцилла, проводя рукой по гладкой поверхности полированного стола. Еще нет семи, а у нее все готово. Начищенные старые лампы блестели и заливали комнаты мягким светом. Повариха Саманта превзошла самое себя. Более того: вместе с Присциллой они составили несколько примерных меню и положили их в холле вместе с рекламными буклетами для ознакомления всех желающих. Однако Присцилла дрожала от волнения. Она боялась провала, еще больше боялась, что Крейг не приедет. А страшнее всего, если приедет и окажется единственным гостем — такого унижения у него на глазах Присцилла просто не перенесет!
На этот раз Присцилла не стремилась поразить взор экстравагантностью наряда. На ней было зеленое бархатное платье до пола и широкополая шляпа из того же материала. Выбор костюма оказался трудным делом: Присцилла не хотела, чтобы гости смотрели на нее открыв рот, но в то же время должна была соблюсти свой хорошо известный в городе «имидж». После долгих раздумий она добавила к изящному вечернему платью шляпу. Если она заметит, что эта шляпа чересчур поражает воображение гостей, ее можно будет просто снять.
Мелодично зазвенел колокольчик, и Присцилле пришло на ум, что в гостинице не обойдешься без швейцара. Пока что ей приходится открывать дверь и встречать гостей самой. Кто бы это мог быть? Наверно, кто-то из соседей, подумала она и, сложив губы в заранее приготовленную улыбку, пошла открывать.
На пороге стояли Крейг и Майкл.
— Мы решили прийти пораньше, — звонко объявил мальчик, — чтобы вам помочь! — Отец толкнул его в бок, и Майкл запоздало добавил: — Добрый вечер, Присцилла!
— Мисс Ларсон, — поправил Крейг.
— Если не возражаешь, пусть Майкл называет меня по имени, — предложила Присцилла, поднимая глаза на Крейга.
— Если ты согласна, пожалуйста, — согласился он, не сводя глаз с ее шляпы.
— Тебе нравится? — Она неуверенно дотронулась до своего головного убора.
— Она тебе очень идет.
— О! Спасибо. — Присцилла не успела решить, искренен ли его комплимент, — на дорожке, ведущей к дому, показались новые гости. — Майкл, можно тебя попросить об одолжении? Пожалуйста, возьми у гостей пальто и повесь в шкаф, а для чего не хватит места, отнеси в мою комнату за кладовкой. Перси или Мэри Бет тебе покажут, где это.
— Сейчас! — с готовностью отозвался мальчик.
— Крейг, вы пришли первыми. Проходи и угощайся коктейлем.
В течение следующего часа Присцилле едва удалось перекинуться с Крейгом несколькими словами. Однако — потому ли, что он пришел первым, или благодаря тому, что некоторые из присутствующих уже видели его вместе с Присциллой на концерте, — в сознании гостей Крейг прочно связался с Присциллой. Она не пыталась рассеять заблуждение; пожалуй, ей это даже нравилось. Кроме всего прочего, Крейг — солидный, уважаемый в Бостоне человек, и его интерес к Присцилле рекламирует гостиницу лучше любых буклетов.
Народу собралось столько, что огромный дом стал казаться тесным. Присцилла пригласила всех, кого вспомнила и кто, по ее мнению, мог питать хоть какой-то интерес к гостинице. Большинство пришло из любопытства, некоторые — в расчете на даровое угощение.
Майкл водил гостей по дому, с гордостью показывая ванны. Саманта не отходила от плиты и мгновенно наполняла быстро пустеющие тарелки веджвудского фарфора. Мэри Бет, застенчиво улыбаясь, разносила еду. Один Бог ведает, что с чем смешивал Перси в своих коктейлях, но на качество приготовленных им напитков никто не жаловался.
Присцилла переходила от одной группы гостей к другой, когда Крейг взял ее под локоть.
— Как тебе удалось собрать столько народу? — спросил он.
— Я их пригласила. Трудно отказаться от бесплатного угощения! — Присцилла улыбнулась молодой паре, которую, судя по всему, допекал своими рассуждениями сварливого вида старикан. — Вы бывали раньше в Эссексе? — спросила она у молодой женщины. — Я полюбила эти места с первого взгляда.
— Мы ездили в Глостер, а вот в Эссексе не были ни разу, — ответила женщина.
— Мистер Пинкни тоже любит эти места, — сообщила гостям Присцилла, уверенная, что мистер Пинкни стоит рядом. — Он отреставрировал старый деревенский дом в полумиле отсюда, а я обставила его антикварной мебелью. Можете как-нибудь съездить посмотреть, пока он еще не продан, — ручаюсь, вам понравится.
— Отреставрировал, тоже мне! — проворчал старик. — А зачем? Жить, что ли, в нем кто будет? Сделают гостиницу, вон как у вас, или какой-нибудь дурацкий магазин! Ни к чему это, вот что я вам скажу! Только пустая трата денег!
— Это наше наследие, — мягко ответила Присцилла. — Те из нас, кто может проследить свою родословную вплоть до первых переселенцев, видят в этих домах живую историю Америки.
— Присцилла!.. — предостерегающим тоном произнес Крейг.
— Так вы, мисс Ларсон, тоже потомок отцов-пилигримов? — недоверчиво спросила пожилая женщина.
— Да. Правда, я приехала из Калифорнии; но это не значит, что я не могу проследить свою родословную вплоть до семнадцатого века. В прежние века искатели приключений часто покидали насиженные места и уходили на Запад в поисках лучшей доли. Теперь я, можно сказать, вернулась к родным корням.
Крейг крепко сжал ее руку.
— Присцилла, мне кажется, ты еще не видела Джойс Мерфи, — заметил он. — Она интересуется антиквариатом и будет очень рада с тобой побеседовать.
Как только они смешались с толпой, Крейг прорычал ей на ухо:
— И многим ты сегодня успела рассказать эту басню? Господи, Присцилла, у тебя нет ни стыда, ни совести! Я понимаю, что реклама требует некоторого нахальства, но попросту нагло врать… Сама же себе делаешь хуже! Если правда раскроется, тебя просто засмеют! И зачем тебе выдавать себя за потомка первых переселенцев? Гостиница получит успех и без этого! Ты прекрасно рекламируешь гостиницу, ты излучаешь обаяние, зачем же ставить свое дело под угрозу этой дурацкой ложью?
Присцилла не успела ответить — с другого конца комнаты послышался короткий вскрик Мэри Бет. Сперва Присцилла подумала, что неопытная официантка уронила поднос: неприятно, конечно, но не смертельно. Мэри Бет, растопырив руки, стояла посреди гостиной: восточный ковер у ее ног был пропитан влагой, однако разбитых бокалов Присцилла не заметила.
— Воды! — воскликнула Мэри Бет, беспомощно окидывая взглядом толпу. — Воды отходят! Ой, мамочки, я рожаю!
«Так я и знала, — мрачно подумала Присцилла. — Было же у меня предчувствие, что сегодня ее нельзя выпускать на люди…» И вместе с тем, к ее собственному изумлению, пьянящая радость охватила Присциллу — такая радость, что она закусила губу, чтобы не закричать от восторга.
— Я принесу полотенце, — произнес Крейг, — а ты отведи ее в машину.
Перси в мгновение ока оказался рядом. В критическую минуту он вел себя самоотверженно, как настоящий отец.
— Все в порядке, любимая, — бормотал он. — Не бойся. Так и должно быть. Все идет нормально…
«Ничего себе нормально», — подумала Присцилла и глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться.