Я открыл глаза, но ничего не увидел. Свет, что лился откуда-то сбоку, слепил глаза. Он не позволял даже приоткрыть веки. По ощущениям, я лежал на кровати, слева обдуваемый ветерком, что так приятно холодил кожу, нагревшуюся на солнце.
«Готов поспорить, что лежу так уже порядка пяти или шести часов, не сдвигаясь с места.» - подумал я, с сожалением отмечая, что моя спина начинает болеть. А через пару минут, я наконец, расстался с ватой в ушах и смог слышать хоть что-то, однако, звенело всё вокруг ужасающе. Мне стало обидно из-за того, что мои собственные руки до сих пор не подчиняются мне, а ног вообще будто нет, при чём тогда, когда на лбу что-то ужасно щекотало кожу. Так что как только моя правая рука подчинилась, кровь была немилосердно растёрта по лицу.
- Братик, что с тобой? - прозвучало так близко, что я решил будто в бреду, а фантазия быстренько дорисовала маленькую девочку с красными волосами и милым взглядом из-под пышных волос, будто отголосок чего-то далёкого и непостижимого. Будто на меня смотрела моя... В прочем, кто, моя?
- Братик... - моё плечо начало движение, выводя и меня из положения равновесия, после чего я горько пожалел о том, что могу чувствовать. То, на чём я лежал, оказалось не кроватью, а очень даже жёстким камнем, прямо под позвоночником.
Свет потух, а я, почувствовав ужасное облегчение, приоткрыл один глаз. Прямо надо мной склонилась именно такая девочка, какую я себе представил, так что я задался вопросом не было ли и это бредом. Но боль доказывала обратное. Камень, на котором я лежал уже прилично количество времени, начал двигаться в сторону и вскоре, я оказался рядом с ним. Меня за руку тянула девочка, та самая, приговаривая что-то о лекаре. В ушах снова звенело, из-за чего я почти не слышал её. Как же было приятно не слышать ни её и ничто другое. Мне больше всего неудобств доставляли глаза, что не могли никак сфокусироваться на девчонке или даже на себе. Не зная, куда меня тащат, я расслабился, решив, что я и так под полным контролем той девочки. Сил бороться не осталось, и я позволил себе наслаждаться всем, что видел вокруг. Зелёные поля, покрывающие большие площади, здесь, внизу, казались непроходимой и крепкой стеной, что может защитить от всего, но лишь до тех пор, пока моя боль, отступив ненадолго, не вернулась с новой силой после не совсем удачной попытки положить меня на телегу, что стояла неподалёку от места, где я лежал. Но как только телега начала движение, небо в облаках начало вращаться подобно колёсам, что слегка поскрипывали, а значит, мы ехали. Но, как ни странно, вращение небосвода в моих глазах не прекратилось даже после того, как мы поехали прямо, если судить по моим внутренним ощущениям. Смотря на небо, во мне начало подниматься неприятное чувство, грозя вывернуть наизнанку желудок и меня вместе с ним. Чувство всё нарастало, но ничего не случалось. Однако, вскоре, свет, что был ещё недавно был таким нестерпимо ярким, стал меркнуть перед глазами...
- ...Не смог уйти, как другие в портал? - спросил далёкий слабый голос.
- Тихо, кажется проснулся. - уверенно произнёс другой, старше.
- Доброе утро, проснулся? - со вздохом спросила женщина, если судить по голосу, на моё сонное вздрагивание.
Ощущения в этот момент были будто меня облили ледяной водой и всего-то от резкого выхода из сна. Я обычно, вижу яркие сны, а просыпаясь, помню всё. Но не в этот раз. Сейчас я не помнил ничего. Белая непроглядная пелена скрывала от меня себя, того, который помнил о сегодняшних сновидениях. Но от размышлений отвлёк знакомый очень взволнованный тонкий голосок:
- Братик, проснись. Брати-и-ик, просыпайся, ты уже и так долго спишь.
- Ната, перестань приставать к мальчику, ему сейчас сложно. - знакомый женский голос с мягкими интонациями разнёсся по комнатке, буквально выдёргивая из полудрёмы сознание.
Я с некоторым трудом разлепил глаза и упёрся взглядом в неровный и слегка поцарапанный деревянный потолок. Поворачивая голову вправо, на звуки двух голосов, я задержал глаза на гораздо более глубоких царапинах потолка, похожих на глубокие и длинные следы огромных кошачьих когтей. Именно там, под ними и стояла женщина, поглаживая по голове маленькую девочку, что поспешила спрятаться за монашеское платье наставницы, когда я, наконец, достаточно повернул голову, чтобы увидеть их. Мышцы тут же без предупреждения заныли, будто хором и даже так хор был странный. Хруст шеи нещадно рвал мелодию.