Глаза и зубы ее ослепительно сверкали. Я продолжал:
— Простите великодушно, что не признал в вас даму, без … в платье служанки.
Она спросила меня:
— Кто вы?
Я сказал:
— Барон Анри де Вентадорн.
И тотчас прикусил язык. К счастью, Влад не понимал ни единого слова из нашего разговора и к тому же спешил надеть на себя доспехи барона.
В это мгновение дверь с шумом распахнулась и на пороге вырос Доминиканец. За спиной у него толпились человек десять, все с мечами наголо. Доминиканец кивнул, и двое его людей с двух сторон едва не пронзили Влада мечами. Быстрым движением баронесса обнаженной рукой отвела острия мечей.
Доминиканец сказал:
— Сударыня, этот человек — болгарин, еретик.
Баронесса торжественно изрекла:
— Этот человек — супруг мой: барон Бертран Д’Отервиль.
Доминиканец потерял дар речи. Я тоже. И все же первым заговорил монах:
— Сударыня, я легат Святого отца. Повторяю, этот человек — болгарин и еретик.
Она повторила:
— Это мой супруг.
Доминиканец сказал:
— Когда Ваш супруг принял святое крещение, ему было около тридцати. С тех пор прошло еще двадцать лет. Получается — пятьдесят.
Баронесса сказала:
— Мой супруг сражался за освобождение Гроба Господня. И Господь благословил его, одарив второй молодостью. Иль не веришь ты, что Бог может все?
Неожиданно я понял, что только внешне поведение и слова баронессы выглядят, как сумасбродство. Понял это и Доминиканец. Он вздохнул и осторожно сказал:
— Дело в том, баронесса, что в наши дни так редко случается наблюдать чудесные превращения…
Баронесса величественно изрекла:
— Только потому, Доминиканец, что вера наша слаба. Я много молилась Богу и думала уже, что я — вдова. Тебе неведома сила вдовьих слез…
Тут Доминиканец решительно произнес:
— Сударыня, этого не может быть.
Она сказала:
— Посмотрим.
Он сказал:
— У вас есть вассалы.
Она сказала:
— У меня есть также дядя кардинал, сестра, замужем за герцогом, и братья в свите французского короля.
Доминиканец уже не владел собой.
— Это безумие. Отдайте мне этого человека. Я получил повеление из уст самого Святого отца найти его живым или мертвым. Отдайте мне его и, ежели душа его чиста, — он вернется к вам.
Баронесса сказала:
— Душа человека в нашем дольнем мире обитает в теле его. И я не отдам вам тело моего мужа. Оно нужно мне.
Доминиканец помолчал. Потом тихо произнес:
— Подумайте до рассвета. Я вызову сюда самого Симона де Монфора.
Баронесса сказала:
— Напомню тебе слова из Священного Писания: человек погибает и с ним погибают устремленья его.
Доминиканец гордо приосанился, на хищном лице его появилось презрительное выражение. Он злобно изрек:
— Кого вы пугаете?
Баронесса сказала:
— Никого. В мире все переплетено очень сложно и очень запутанно, Доминиканец. Вот я трогаю этот кувшин, а?
Она наклонилась и легонько стала тянуть скатерть с низкого столика. На столике стоял кувшин с вином. Все мы как зачарованные следили за рукой баронессы. Бедный Влад не понимал ничего и только переводил взгляд с одного лица на другое. Баронесса продолжала тянуть скатерть, кувшин неумолимо приближался к краю столика и под конец упал и разбился. Красное вино выплеснулось на мои сапоги и сандалии Доминиканца.
А в комнату ворвался воин и крикнул:
— Шайка неизвестных в волчьих масках увела с собой девушку.
Влад в волнении схватил меня за руку.
— Что случилось?
Я не мог не сказать ему правды.
— Ладу похитили.
Он взревел, как раненый зверь, схватил баронессу и поднял ее на руках так, что лицо ее оказалось рядом с его лицом. Она улыбнулась ему с бескрайней нежностью. Вдруг меня осенило, и я поспешил сказать:
— Доминиканец, Книга у девушки.
Я не знал, кто похитил Ладу, но понимал, что лишь с помощью Доминиканца и баронессы сумею отыскать ее. До той поры Священная книга будет находиться в безопасности. Что случится потом, об этом я намеревался задуматься, когда придет время.
Здесь мне следовало бы рассказать об игуменье и о людях-волках. Но это будет поминанием и песнью о Владе.
Игуменья ближайшего монастыря узнала от самого Доминиканца, что он ищет Священную книгу богомилов. Для нее богомилы были почитателями дьявола. И Книга их могла сделать человека, обладающего ею, властителем мира, ибо с ее помощью мог он воззвать к самому Сатане. Посему игуменья тоже пожелала отправиться на поиски Священной книги и привела с собой людей-волков.