Пару мгновений... руки дрожали и ключ выскальзывал из пальцев. Не хотелось бы ещё встретить соседей, ко всему прочему.
- Входите.
Они нерешительно замялись на пороге, словно теперь раздумывая о том, может быть им вернуться назад.
В замочной скважине соседской двери послышался шорох, будто кто-то изнутри пытался отпереть её. Старушка старенькая, подслеповатая, долго возится, но раздался щелчок и в приступе паники я затолкнул своих посетителей внутрь и тут же запер за собой входную дверь.
Все трое стояли, ошарашено уставившись на меня. Снаружи послышалось шарканье, стук в мою дверь. Я даже не повернулся, а лишь молча показал пальцем в сторону гостиной.
- Ты не откроешь, Слава? – прошептала девушка.
Отрицательно качнув головой, я молча повторил свою просьбу удалиться из прихожей.
- Ёп... – буркнул третий мой знакомый, системщик Вася.
- Что это на тебя накатило? – удивился Коля.
Они были явно недовольны моим поведением. Но я уже прошел на кухню, вытащил из шкафа три разнокалиберные чашки, подумал, достал ещё одну и набрал из-под крана воды в чайник. Оперся на стол и задумался: что вы мне прикажете теперь делать? Можно было, конечно, сигануть из открытого окна. Этаж-то всего третий, небось, не разобьюсь насмерть. Но опять же, опять же... ребята. Я прикрыл глаза ладонью. Дурацкие чувства, никак с ними не справиться.
- Слава? – в кухню осторожно заглянула Юля.
Пришла проверить, не перерезал ли я себе вены? Слишком поздно.
- Ты в порядке?
- Нет... – выдохнул я, отворачиваясь от неё под предлогом выключить чайник. – Нет, я в норме.
- Мне кажется, что-то стряслось? Расскажешь?
- Да... да, Юль. Пожалуйста, возьми эти две чашки. Пойдём в комнату. Спасибо.
Войдя в гостиную, которая прежде мне служила одновременно и спальней, и кабинетом, я застал своих приятелей рассматривающих единственный предмет интерьера, если не считать хозяйского раздолбанного дивана. Это была картина, которую я не решился забрать с собой по причине её совершенной нетраспортабельности. Кажется, почти два метра на метр, если мне не изменяет память. Репродукция Врубелевского сидящего Демона, скорбящего о бесцельности всего сущего и о своей пропащей судьбе.
Выставив чашки на подлокотник дивана и одновременно перенимая все внимание на себя, я вновь вызвал что-то вроде смущения и сомнения в глазах присутствующих.
- Слава, - заметила девушка, прищуриваясь. – у тебя какой-то нездоровый цвет лица. С тобой точно всё в порядке?
- Да, приятель. – прибавил Коля. – Ты какой-то зелёный.
- Говорю же вам,- усаживаясь на диван, устало произнес я. – всё отлично. Садитесь.
Системщик с готовностью бросился на кофе, но тут же скривился.
- Без сахара, уж извините. – пояснил я.
- Фу, мерзкое пойло!
- Не хочешь – не пей. – заметила девушка и для приличия тоже сделала глоток.
Это невозможная гадость, я знаю. Под это и рассчитано. Не чувствуйте себя, как в гостях, потому что вы не в гостях…
Николай, этот закосневший материалист, единственный не садился и продолжал то и дело с опаской поглядывать в сторону «Демона». Он сделал несколько нервных шагов по комнате и, резко развернувшись в нашу сторону, выдал:
- Ну, для начала, ты самый странный человек, из всех, которых я знаю. Твои выходки меня всегда удивляли, но это… Славик, так что всё это значит?
Я пожал плечами.
- Вам не следовало сюда приезжать.
- Почему же?
- Просто не следовало, и всё.
Он вздохнул и, уперев руки в бока, переводил взгляд с меня на картину, висящую над диваном. Что-то в его лице говорило, что ничего хорошего в моем сходстве с портретом он не находит.
- Ну ладно, эта странность, что ты уходишь с работы так, будто вышел покурить на пять минут и не возвращаешься… Или скрытность относительно жилья... Нам пришлось обратиться в отдел кадров. Никто не знал, где ты живёшь. Ни одна душа.
Он развел руками и уселся на краешек подлокотника дивана.
Я решил, что лучшим ответом на данную тираду послужит молчание.
Итак, мы сидели, уставившись в пустую стену напротив. Не выдержав, Юля произнесла:
- Ты никогда не приходил на корпоративы.