Ромка все-таки осмелился и выглянул в окошко. Есть скомканный комок бумаги! Лежит там же на земле. И с головой все нормально. Никаких болезненных игл. Десятая кнопка. Все гаснет.
Теперь Ромка, нажимая кнопки, старательно перерисовывал инопланетные буковки (или что это у них?) в тетрадь. Вот восьмая кнопка. Дальше... А если еще раз нажать восьмую? Новая надпись, не похожая на предыдущие. Интересно. Теперь девятая. Ах!..
Сейчас перед Ромкой расстилалось вспаханное поле, на которое он смотрел с высоты птичьего полета. Это он немного загнул. Высота как раз с двух-трехэтажный дом. Пусть будет с высоты воробьиного полета, тем более воробьи разве не птицы? Поле. Недалеко от него виднелся лес. А вот людей не было. Десятая кнопка. Все исчезает.
При следующей попытке Ромка на восьмую кнопку нажал уже три раза. Потом девятая кнопка. И опять новая картина. Теперь перед ним, точнее, под ним, кроны деревьев. Даже не деревьев, а высоких кустарников. А вдалеке хорошо виден город! И явно, что человеческий. Здания почти такие же, как и в Ромкином городе.
Его охватил азарт. Быстро набрал новую комбинацию, уже из четырех подряд восьмых кнопок. И оторопел. Перед его глазами возникла квартира. Чужая. Неизвестная ему мебель, но тоже все явно человеческое. Ромка высунул вперед голову, пытаясь полностью охватить появившуюся картину, и встретился глазами с женщиной, лежащей на диване. Громкий визг заставил его кинуться обратно и нажать последнюю кнопку прибора.
А в голову, когда он полез, чтобы рассмотреть чужую квартиру, опять ударило иглами, да еще как больно! В первый раз было не так сильно. А почему? Вот ведь задача. То бьет, то не бьет иглами. И хорошего от этого мало.
Что же он такое нашел? Штучка инопланетная. Открывает окна в разных частях света? Или только поблизости? Деревья и поле явно русские были. Это не Африка какая-нибудь.
А город? Незнакомый, но тоже не заграница роскошная. И белая стена дома, возникшая при первой попытке, вполне похожа на некоторые дома в их городе. И в других городах такие дома должны быть.
Вот только почему все окна открываются на высоте третьего этажа? Нет, понятно, его квартира расположена на третьем этаже. Но если это другая местность, то там должен быть и другой рельеф. Возвышенности, низины. Даже в их городе перепады в высоте местности были большими. Впрочем, пока он видел только три вариации окон (последний с визжащей теткой не в счет).
Ромка стал набирать новые варианты, увеличивая число нажатий на восьмой кнопке. Дважды попадал на улицы незнакомого города, четыре раза перед ним оказывался лес или поле, при этом два раза видел вдали небольшие домики, похожие на дачные. И ни разу ничего не узнал знакомого.
А при одиннадцатом нажатии на восьмую кнопку снова возникла белая стена с комочком бумаги на земле. С головой, кстати, опять все нормально, никаких игл.
Он уже догадался, что увидит, когда нажмет восьмую кнопку двенадцать раз подряд. Точно, те же поле и лес, что были при втором удачном срабатывании. Значит, есть всего десять вариантов переноса.
А если попробовать сделать то же самое с седьмой кнопкой? Нажимаем на нее дважды, затем один раз на восьмую и затем на девятую. Ох ты! Перед ним возникла картина какого-то завода. Невзрачные цеха, заводской шум, ранее не виденная им машина, везущая стопку металлических брусков. Рабочие в спецовках.
Азарт захватывал Ромку все больше и больше. Картины увиденного постоянно менялись, но расстояние до земли было тем же. Забыв про все на свете, он опомнился, только когда хлопнула входная дверь - это вернулся отчим. Ромка быстро засунул прибор под кровать и улегся на нее животом. Только сейчас он понял, насколько еще болит истерзанное место - а он, перемещая окна, совсем забыл об этом, настолько захватили результаты работы инопланетного прибора.
Не оборачиваясь к выходу из комнаты, Ромка услышал шаги отчима. Тот подошел к дверному проему, постоял совсем немного и ушел к себе. Хорошо бы сегодня он больше не наведывался. Неизвестно, что у него с настроением. Могло быть и продолжение вчерашнего воспитания, хотя в таких случаях на следующий день отчим обычно чувствовал себя виноватым, однако на словах никогда это не признавал. Просто заходил в комнату и начинал говорить о чем-то совершенно постороннем. Он как бы старался загладить свою вину перед пасынком. Даже, бывало, гладил его по голове, чем вызывал у Ромки желание оттолкнуть ненавистную руку. Но в этот вечер отчим в Ромкиной комнате больше не появился. Пронесло!
Но что делать в оставшийся вечер? Из дома не уйти, иначе придется объясняться с отчимом, а Ромка этого совсем не хотел. К тому же, если пойдет гулять, значит, у него ничего не болит. А ведь послезавтра ему показывать отчиму дневник с годовыми отметками. По физкультуре тоже. Сейчас хоть отмазка есть - ходить еле-еле может, какое тут плавание...