Энтони учится в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса. Собирается сделать карьеру в медицине.
Мистер Маньони гордится тем, что его сын станет врачом, но разочарован отсутствием интереса Энтони к семейному бизнесу. Он с радостью взял бы меня на работу и относился бы ко мне, как к приемному сыну.
Здесь продаются покрышки для легковых автомобилей, внедорожников, грузовиков, мотоциклов, отличающиеся как размерами, так и качеством, но достаточно запомнить перечень наименований, и никаких проблем с работой в «Мире покрышек» возникать не будет.
В этот вторник, правда, у меня нет желания сдать свою лопатку в «Пико Мундо гриль», хотя работа повара блюд быстрого приготовления может быть напряженной, когда столики полны, стопка листочков с заказами растет, а голова распухает от ресторанного сленга. Если на этот день приходится еще и необычно много встреч с мертвыми, у меня возникает жжение в желудке, и я знаю, что это не ерунда, а начало воспалительного процесса, который может привести к язвенной болезни.
В такие дни жизнь покрышек кажется убежищем от суеты, прямо-таки монастырем.
Однако даже в пропахшем резиной уголке рая мистера Маньони тоже есть призраки. Один упрямец просто не вылезает из торгового зала.
Том Джедд, известный в Пико Мундо каменщик, умер восемью месяцами раньше. Его автомобиль слетел с Панорама-роуд вскоре после полуночи, пробил проржавевший рельс ограждения, пролетел сто футов и упал в озеро Мало Суэрте.
Трое рыбаков сидели в лодке в шестидесяти ярдах от берега, когда Том отправился в плавание на своем «ПТ Круизере». Они позвонили копам по сотовому телефону, но спасатели прибыли слишком поздно, чтобы спасти его.
В аварии у Тома оторвало левую руку. Коронер округа так и не смог определить, умер ли Том от потери крови или сначала утонул, а уж потом из него вытекла вся кровь.
С тех пор бедолага крутился вокруг «Мира покрышек». Не знаю почему. Авария произошла не из-за бракованной покрышки.
Он пил в придорожном ресторане, который называется «Фермерская кухня». Вскрытие показало, что количество алкоголя у него в крови значительно превышало допустимую норму. Он или потерял контроль над автомобилем из-за опьянения, или заснул за рулем.
Всякий раз, когда я приходил в торговый зал, прогуливался по проходам и раздумывал над сменой работы, Том понимал, что я его вижу, и кивком здоровался со мной. Однажды даже заговорщицки подмигнул мне.
Он, однако, не делал попытки дать мне понять, что ему нужно, почему он здесь. Держался скромно.
Иногда мне хотелось, чтобы и другие брали с него пример.
Он умер в гавайской рубашке с попугаями, шортах цвета хаки и белых кроссовках на босу ногу. В этой одежде он всегда и появлялся в «Мире покрышек».
Иногда сухой, но, случалось, и мокрый, словно только что вылез из озера Мало Суэрте. Обычно у него было две руки, но иной раз левая отсутствовала.
Можно многое сказать о душевном состоянии мертвого по виду, в котором он тебе является. Сухой Том Джедд вроде бы смирялся с тем, что уготовила ему судьба, хотя, конечно, его это и не радовало. Мокрый – выглядел злым и недовольным.
В этот вторник я увидел его сухим. С аккуратно причесанными волосами. Каким-то расслабленным.
И рук у Тома было две, правда, левая не крепилась к плечу. Он держал ее в правой, сжимая пальцами бицепс, словно клюшку для гольфа.
К счастью, обошлось без запекшейся крови. Я вообще ни разу не видел его окровавленным. То ли потому, что он был брезглив, то ли в силу того, что вода смыла всю кровь.
Дважды, заметив, что я смотрю на него, он использовал оторванную руку для того, чтобы почесать себе спину. Водил между лопаток ее окостеневшими пальцами.
Как правило, призраки серьезно относятся к своему состоянию и внешне обычно суровы. Они принадлежат Другой стороне, но застряли здесь, какими бы ни были причины, и им не терпится покинуть наш мир.
Тем не менее иногда я встречаю призрака, сохранившего чувство юмора. Чтобы рассмешить меня, Том умудрился даже поковырять в носу указательным пальцем оторванной руки.
Я предпочитаю серьезных призраков. А вот от попыток ходячих мертвяков хохмить у меня по коже бегут мурашки. Возможно, потому, что хохмочки эти говорят о нашем трогательном желании нравиться даже после смерти, а также о нашей печальной способности унижать себя.
Если бы Том был в менее игривом настроении, я мог бы пробыть в «Мире покрышек» и подольше. Но его шуточки тревожили меня, наряду с улыбкой и весело поблескивающими глазами.
Пока я шел к «Мустангу» Терри, Том стоял у окна и энергично махал мне оторванной рукой. Прощальная хохма.