— Согласен, Красавчик! Почему он так стремится подняться наверх? спросил Броун, глядя на импозантную массу суперинтенданта Тентендена, карабкающегося по железным скобам с таким трудом.
— Это естественно. Он не хочет, чтобы его упрекали в невыполнении его служебных обязанностей.
— Может быть, он также опасается конкуренции? — задумчиво проговорил инспектор Броун.
Пока Броун направлялся к фабрике, Уэст присоединился к Тентендену и Сэму Соли на платформе башни.
Фермер поднял крышку и можно было увидеть то, что лежало поверх зерна.
Это была женщина в темном пальто. Она не шевелилась и ее поза давала возможность предположить, что она мертва.
Это темное пальто что-то напомнило Весту. Что это могло быть?.. Да! Это кусочек ткани или бумаги, который он только что заметил, спускаясь... Это, должно быть, и было куском пальто этой женщины.
— Кто это может быть? — спросил Уэст.
— Я ничего не знаю, — сказал Сэм Соли. — Как она могла попасть сюда?..
Это безусловно не самоубийство, так как в этом случае крышка не была бы на месте.
— Правильное замечание. А вот живой она попала сюда или мертвой? Это еще нужно определить. Что верно, так это то, что ее убили... У вас есть какие-либо соображения в отношении ее личности, Артур?
Тентенден не мог оторвать взгляд от женщины и ответил, не поднимая головы:
— Я не знаю, что вам ответить, Роджер... Мне кажется, что это Дорис Блек, но я не могу в этом поклясться. Ее муж — один из моих самых старых друзей.
Он женился на девушке, которая так намного моложе его... что это прямо неприлично... Эта женщина очень похожа на нее, но надеюсь, что я ошибся.
Сэм Соли тоже нагнулся, чтобы лучше рассмотреть и сказал:
— Да, мне кажется, что ты прав, Артур. Это очень похоже на Дорис Блек.
Полицейская машина подъехала к подножию башни, и вскоре за ней подъехала карета скорой помощи и пожарная машина с большой лестницей.
Со своего наблюдательного пункта трое мужчин видели, как образовался кордон из полицейских. Это было сделано вовремя. Неизвестно каким образом оповещенные мужчины и женщины бежали со всех ног к месту трагедии.
Уэст и его компаньоны спустились и присоединились к полицейским. Они предоставили специалистам заниматься своим делом. Сэм Соли вернулся на свои поля, а Уэст и Тентенден прошли на фабрику как раз в тот момент, когда сирена возвестила об окончании работы. Оба детектива внезапно оказались в толпе и вынуждены были пробивать себе дорогу к зданию конторы.
Директор, мистер Ричардсон, находился в очень взволнованном состоянии.
Это был высокий мужчина, стройный силуэт которого странно контрастировал с бледным лицом, напряженным и подергивающимся нервным тиком. Глаза его прятались за толстыми стеклами очков, в волосах была видна седина.
— А!.. Суперинтендант, наконец-то вы!.. Я жду вас несколько часов и теперь немного поздно, к несчастью. Большинство наших рабочих уже ушли и осталось лишь незначительное количество занятых на срочных работах. У нас столько работы в настоящее время!.. Хотелось бы мне знать, сумеем ли мы выполнить работу в назначенный срок. Мы сейчас издаем колоссальное количество школьных пособий для Африки. Все должно быть отправлено на следующей неделе!.. Можно сойти с ума!
Тентенден выслушал эту тираду, не моргнув глазом. Он собирался ответить, а директор в это время повернулся к Уэсту:
— Я полагаю, что вы тот детектив из Скотланд Ярда, которого нам прислали?
— Да, это он, — ответил суперинтендант Тентенден. — Мистер Уэст, я представляю вам мистера Сиднея Ричардсона, который дал свое согласие на ваше посещение фабрики.
— Очень любезно с вашей стороны.
— Это совершенно естественно, более того, я хочу, чтобы вы знали, мистер Уэст, что я нахожусь в вашем полном распоряжении, как и мой персонал, на все время следствия.
— Я принимаю это и благодарю вас.
— Бедный Иенсен! Ужасная смерть, вы не находите.
— Все преступления таковы, — безразличным тоном сказал Уэст.
— Да, конечно, но тем не менее, в этом случае удивительно то, что убили его ни за что.
— Как ни за что?.. Что вы хотите этим сказать?
— Тем не менее, это очень просто! Я понял бы, если бы, убив ночного сторожа, потом ограбили фабрику. Но этого не было. Ничто не было нарушено в эту ночь.