- Может быть это так, но то, что вы мне сказали про трио, меня беспокоит.
Мне бы очень хотелось, чтобы вы выяснили, располагает ли кто-нибудь из них машиной и не ее ли шины оставили следы.
- Согласен, я сделаю все необходимое.
Облегчив таким образом свою совесть, Роджер Уэст, наконец, присоединился к Джанет и своим двум сыновьям: Мартину, по прозвищу Скупи, и Ричарду.
Он нашел их в многочисленной компании, так как в честь приезда брата Джанет, отсутствовавшего пять лет, и его совсем молоденькой жены, на которой он только что женился в Кентукки, вся семья собралась вместе, и двадцать семь персон не отличались меланхолией. Уэст быстро забыл про Корби и Блека, Дорис и Иенсена - все отошло на задний план.
Но вечером, ложась, он снова стал беспокоиться. Он упрекал себя, что слишком упростил дело, что не взял, как собирался с самого начала, отпечатки пальцев у всех работников фабрики.
Это, конечно, могло ни к чему и не привести, но могло также дать и новое в случае, если один из отпечатков оказался бы известным полиции. Узнали бы также, входил ли кто-нибудь из посторонних на фабрику.
Джанет достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы понять, что он озабочен.
- Тебя что-то беспокоит, Роджер?.. Я по радио слышала, что преступник задержан, не так ли?
- Это не так просто, дорогая. Все, кажется, доказывает, что Блек виновен, и, по правилам, я не должен больше думать об этом, а я не могу так. В сущности, у меня такое ощущение, что я поскорее сбыл это следствие, чтобы приехать и провести с тобой уик-энд.
- О, ты и твоя совесть! Раз уж ты здесь, то постарайся хоть использовать это. При всех обстоятельствах, ты ничего не сможешь сделать раньше завтрашнего дня?
- Конечно, нет.
- Подумай, в первый раз за десять лет ты поставил меня выше своей работы... Скажи себе, что если бы ты не приехал сюда, у тебя совесть была бы беспокойна из-за меня.
Роджер попытался улыбнуться, и они легли спать.
Он очень нескоро заснул и проснулся очень рано.
В смежной комнате громко храпел шурин. Роджер бесшумно встал, спустился в нижний этаж и позвонил по телефону Броуну. Ничего нового не было.
- Перестаньте же по пустякам ломать себе голову. Красавчик!
Здесь все спокойно. Блек терпеливо переносит свое несчастье, и ваш друг Артур начинает признавать, что мог ошибиться в отношении своего друга.
- А вы что-нибудь узнали о бывших заключенных, служащих у Ричардсона?
- Нет, я ничего нового не знаю. Рагг не состоит в списках служащих, это проверено. Мне все же удалось обнаружить его следы. В настоящий момент он находится в этой местности. Кажется, он играл в карты в таверне в ночь преступления, но мне нужно будет еще лично убедиться в этом. Что же касается бывших заключенных, которые имеются в списке служащих, они, кажется, все стали порядочными людьми. Они все тут переженились и их не в чем упрекнуть.
Уэст повесил трубку немного успокоившись и вскоре так был закружен родственниками, что не имел ни одной секунды на размышления. Он лег очень поздно и был разбужен своим сыном Ричардом очень рано.
- Пап! Это твой помощник из Ярда! Кажется, очень важно.
Но это был Харди, приехавший в это воскресное утро в Скотланд Ярд, как впрочем и большинство других детективов.
- Огорчен, что вынужден был вам позвонить, Уэст, но Броун ввел меня в курс того, что произошло в Корби. Дело закончено, не так ли?
- В принципе, да, - немного неуверенно ответил Уэст.
- В таком случае, я хочу, чтобы вы вернулись прямо сюда в Ярд вместо того, чтобы поехать в Корби. Есть новости в деле Спархана. Защита пытается сыграть с нами шутку, и я хочу вас известить об этом уже сегодня, чтобы вы настроились на соответствующий лад.
- Спасибо.
После нескольких обычных фраз Уэст повесил трубку и задумался относительно обвинения Блека... Это окончательно?.. Он, во всяком случае, думал именно так.
На следующее утро он привез всю свою семью домой и тотчас же отправился в Скотланд Ярд. Около полудня ему позвонил Броун, оставшийся на месте для дополнительных расследований.
Алиби Рагга было блестящим.
Было почти одиннадцать часов утра, во вторник, когда Роджеру Уэсту снова позвонил Броун.
- Есть новости. Красавчик! Саботаж на фабрике прошлой ночью.
- Диверсия?.. Объяснитесь!
- Это произошло в наборном цехе. Так как вы тщательно проверяли все помещения, вы должны представить себе, где это находится.
- Да, продолжайте.
- В этой мастерской хранятся все клише, оттиски полос, матрицы... Матрицы ручного набора учебников, которые они печатают для колоний, расположены на мраморных столах...
- Да, я знаю, как функционируют машины, продолжайте.
- Вы облегчили мне задачу, так как очень трудно было разобраться. Каждый день, как и сегодня утром, они приходят за приготовленными уже несколько дней назад страницами, чтобы пустить их в печать. Придя за ними, старый мастер заметил, что они испорчены. На них была вылита чистая азотная кислота. Это создало хорошую кашу. Конечно, вся работа была уничтожена...
Чтобы вы могли себе представить размеры аварии, учтите, что понадобится больше недели, чтобы восстановить испорченную работу. Это настоящая катастрофа.
- Охотно верю и понимаю. А есть уверенность, что эта диверсия была проделана прошлой ночью?
- По-видимому, да, но никто ничего не знает. Как я вам сказал, эти пластинки положили менее десяти дней назад и с тех пор ими никто не занимался.
- Десять дней, это долго!
- Да, к несчастью, это верно! В сущности все это могло быть проделано, когда угодно и даже в ту ночь, когда Дорис и Иенсен были убиты.
- Это правда, вполне возможно, что так это и было.
- Фактически, единственная вещь, в которой мы уверены, это то, что диверсия имела место. Это ни в коем случае не могло быть просто несчастным случаем. В действительности, не только вылили большое количество азотной кислоты, но сначала набор был разбит ударами молотка.
- А нашли этот молоток?
- Да, он просто лежал на полу, позади пластин.
- А не мог ли этот же молоток послужить орудием убийства Иенсена?
- Как это вы догадались, шеф? Действительно, это, безусловно, так.
Инструмент еще запачкан и это безусловно кровь, готов отдать на отсечение руку... Я отдам его на исследование доктору Арнольду - как только смогу...
Конечно, чтобы выгадать время, я мог бы дать сделать анализ одному специалисту из госпиталя, но вы знаете, как самолюбив доктор Арнольд, и я не хотел бы сердить его.
- Вы совершенно правильно поступили, Броун... А что нового о Рагге?
- Его алиби меня по-прежнему не удовлетворяет, но я ничего в данный момент не могу сделать... Он не располагает машиной, и ни один из бывших заключенных, работающих на фабрике, тоже.
- Жаль. Больше ничего?
- Вы помните Роз Ричардсон, дочь директора?
- Да, очаровательная девушка. Что с ней случилось?
- По счастью, ничего. Все ее здесь очень любят. А меня интригует ее поведение...
- Объясните.
- В течение двух дней она проводит время, расспрашивая народ на фабрике служащих и рабочих, как будто она проводит свое расследование. Ее отец это обнаружил, и у них была ужасная ссора.
- Куда мы придем, если будем вмешиваться в семейные дела, мой старый Броун!
Роз Ричардсон
Роз была так занята все утро, что только в полдень узнала о диверсии.
Отца не было в кабинете, и она испытала глубокое чувство возмущения при мысли о том, как это должно сказаться на самочувствии отца.
Она узнала, что он немедленно отправился на место, и прошла в наборный цех.
Все работы были приостановлены, и рабочие оживленно обсуждали случившееся.