Ударная группа была в полете два с лишним часа, когда из облаков появились истребители американцев. Абсолютное превосходство в силах сразу же определило исход боя: американцы атаковали один бомбардировщик за другим, поджигали его и принимались за следующий. Прежде чем упасть в океан, летчики салютовали командиру группы. Пытаясь увеличить скорость, бомбардировщики сбрасывали «Ока», которые, мягко планируя, бесполезно падали в море. На аэродром вернулось лишь несколько истребителей. Когда их летчики рассказывали адмиралу Хомма о судьбе, постигшей ударную группу, он слушал их молча; только слезы тихо катились по его щекам. Летчики-истребители говорили потом в казарме, что впервые видели плачущего адмирала.
Утром 23 марта противник начал обстрел японских позиций на Окинаве. Артиллерийские снаряды и бомбы обрушились на четыре военных аэродрома, потом был подожжен порт Наха.
Адмирал Хомма собрал остатки своих самолетов и перелетел с ними на главный из Японских островов — Хонсю. Он взял с собой и всех оставшихся в живых камикадзе. Им пришлось проделать путь в пустых бомбовых отсеках. Они сидели на голом металлическом полу. Без теплой одежды было холодно, и на большой высоте не хватало кислорода. Эйдзи Хаяси сморил сон. Ему снилась белая повязка вокруг головы невернувшегося из полета камикадзе, с которым они вместе были в училище, и печальные глаза сестры. Сакико почему-то не писала ему вот уже несколько месяцев. Прежде он получал от нее письмо каждую неделю. Возможно, во всем была виновата почта. Заваленная похоронными извещениями и красными призывными повестками, она не успевала обрабатывать обычные письма.
При заходе на посадку самолет затрясло, будто в него попал зенитный снаряд. Эйдзи больно ударился головой обо что-то невидимое в темноте и проснулся. Несмотря на странную тряску, самолет сел спокойно. Дрожа от холода и разминая затекшие ноги, камикадзе спустились на поле. Было абсолютно темно, на фоне ночного неба виднелись лишь силуэты каких-то гор. Кроме тускло горевших посадочных огней, не было ни единого фонаря. Из темноты появился какой-то заспанный человек без головного убора и повел всех в совершенно необжитый барак. Щелкнул фонариком — желтый кружок обежал голые, без матрасов и постелей лежаки.
— Спать будете здесь.
Неизвестный человек исчез. Летчики разбрелись по койкам. Легли не раздеваясь, в бараке было прохладно из-за выбитых окон. «Во время бомбежки не успели открыть», — решил Хаяси засыпая.
Идзуми Арима оказался в строю рядом с младшим унтер-офицером, который озирался вокруг, осматривая убогие бараки, заброшенный пункт управления полетами, обветшавшие ангары. Авиабаза была в отвратительном состоянии. Взлетно-посадочная полоса нуждалась в срочном ремонте. Но в трудные для страны дни не следует удивляться тому, что на все не хватает сил. Арима больше беспокоило отсутствие самолетов. Утром до общего подъема он осмотрел все ангары до единого — они были пусты. Фронт ощущал катастрофическую нехватку самолетов, каждая машина была на счету. Неужели им не хватит самолетов? Ну что же, Арима был готов и к такому повороту судьбы. Он перейдет в пехоту и тоже сумеет умереть достойно. Стать «живой гранатой» — к этому призывает командование японского солдата. Если каждый боец передовых частей откликнется на этот призыв, американцам никогда не удастся высадиться на Японских островах.
Перед строем появился майор Мацунага.
— Солдаты! Вы включены в состав формирующегося здесь специального отряда. Многие из вас знают меня. Мы вместе сражались на Окинаве. С остальными познакомимся здесь. Я должен сообщить вам печальную новость, переданную мне из штаба морской авиации. Окинава пала. Все ее защитники погибли смертью храбрых. Генерал-лейтенант Усидзима, возглавлявший оборону Окинавы, покончил жизнь самоубийством. Его примеру последовали офицеры гарнизона. Я надеюсь, эта новость наполнит ваши сердца ненавистью к врагу и желанием отомстить за погибших товарищей, защитить святую японскую землю от осквернения чужеземцами, спасти ваши семьи от белых варваров.
С моря, дул холодный ветер, многие из летчиков мерзли в легком летнем обмундировании. Майор Ма-цунага придерживал козырек кепи, чтобы не слетело.
К обеду на авиабазу прибыл батальон аэродромного обслуживания, из соседних корейских деревень нагнали крестьян: часть занялась взлетно-посадочной полосой, остальные приводили в порядок бараки.
На следующий день начались учебные занятия. Их проводили майор Мацунага и три инструктора. Ознакомившись с познаниями своих новых подчиненных, они пришли в ужас: многие не знали самых азов. Все имевшиеся в наличии учебные пособия развесили по стенам, разбили летчиков по группам и занялись изучением материальной части, тактикотехнических данных японских и американских самолетов, тактикой воздушного боя.