— Ну, вашей то королеве это простительно, — с полным основанием вынужден был признать я. — Потому как путь в те края дриадам естественно заказан. Можно конечно было собрать войско и попытаться прорваться к Каменным Пустошам. Но даже в случае успеха необходимые поиски займут наверняка немало времени, потеря которого позволит стянуть туда силы нескольких княжеств. И тогда опять последует окружение и полный разгром. Ибо как не крути, но на такой открытой местности вы не привыкли сражаться. Да и численный перевес сыграет свою немаловажную роль.
— Я решила проблему… свою проблему сама, — деланно равнодушным тоном поведала Талиналь, бросив тоскливый взгляд, куда то поверх ослепительно белых горных вершин на юго-западе.
— Ты ходила в Пустоши для того, что бы отыскать останки своей мамы? — помявшись, всё же решился узнать я.
— Да, — односложно ответила она.
— И я так понял что успешно, — потрясённо пробормотал я, увидев Талиналь совсем в ином свете, чем прежде. — Молодец…
— Спасибо за похвалу. Но разве ты поступишь иначе, сложись обстоятельства подобным образом?
— Чего гадать, когда они уже сложились. Мои родители покоятся в родовом склепе. Отец умер восемь лет назад, а мать когда мне исполнилось чуть больше года. Вместо неё меня воспитывал убелённый сединами Эльнар, прежде служивший сотником в нашей Дружине, — пожав плечами, произнёс я.
— Прискорбно Дэниэл, что ты так рано лишился материнской заботы, — промолвила Талиналь, бросив на меня взгляд полный сочувствия и теплоты. — Наверное, ты её совсем не помнишь?
— Увы, совершенно, — подтвердил я, не испытывая к сожалению в душе горечи от этой давней потери. Ведь нельзя сожалеть за тем, чего практически даже в глаза не видел. Ну, в том смысле что осознанно. — Хотя конечно в замке есть её портреты.
— Она была красива? — не удержавшись, проявила чисто женское любопытство Талиналь, смешно склонив голову набок.
— Тут больше подходит слово — ослепительна, — ничуть не кривя душёй, сказал я, словно наяву увидев лицо молодой женщины в роскошной золочёной раме. Лицо моей мамы…
— Не изумлена, — пробормотала Талиналь и продолжила свои расспросы: — А, прости, Дэниэл, что послужило причиной её безвременной кончины?
— Ты хочешь знать правду? — я испытующе воззрился на неё.
— Если можно, — прошептала она, призадумавшись на едва уловимый краткий миг ивероятно предчувствуя мой ответ, непривычно ссутулилась.
— Почему нет? — удивился я и безжалостно сообщил: — Эвелин из рода Вейниров, жену князя Рагнара Инглара сразила стрела дриады в тот чёрный день, когда они в сопровождении трёх дружинников прогуливались в Дубочарах по берегу Синь озера. Отец рассказывал, она давно просилась туда, соблазнённая рассказами слуг о его дивой сказочной красоте. Вот и полюбовалась…
— Странно…
— Ты это о чём?
— Твой отец тогда остался жив, а мама погибла. Но сначала, по закону войны пытались бы уничтожить князя, затем его воинов. А уже после них, очередь дошла бы до женщины. Или всё же в него стреляли в первого, однако полученная рана оказалась не смертельна?
— Кроме неё, больше никто не пострадал. Совершенно! Ибо стреляли один раз.
— Кому могло понадобиться совершать подобную дикую нелогичность? — искренне опешила Талиналь.
— Извини, вопрос не ко мне, — не удержавшись, резко бросил я. — Я знаю, лишь вот что: тот единственный выстрел произвели с чрезвычайно большого расстояния. Тем не менее, был он весьма прицелен. Стрела вонзилась точно в сердце. Отравленная стрела… И ещё: лучника, то есть, лучницу, схватить, увы, не удалось. Ей помогла уйти небольшая группа Волчьих Всадников.
— А с чего такая уверенность, что виновницей смерти твоей мамы является именно лесная дева? Ведь по твоим словам, стрелок находился очень далеко. Мало ли кто мог это быть? Пусть даже и в одежде моего народа? — попыталась ухватиться за соломинку, глубоко расстроенная Талиналь.
— Наоборот, госпожа. То, что убийца оказался способен поразить свою жертву на такой дистанции, уже наводит на определённые подозрения, — покосившись на неё, возразил я. — Ведь кто в наших краях самые меткие лучники? Верно, дриады. Впрочем, данное обвинение зиждется на другом, более серьёзном факте. Один из дружинников находившийся в тот день на озере, обладал невероятно острым зрением, доставшимся ему в наследство от эльфийских предков. Вот он то и успел достаточно хорошо разглядеть убийцу. А у моего отца не имелось даже малейшей причины ему не доверять. Тот был достойным и испытанным бойцом.