А потом... она возвращается. Пройдя сквозь пронзённую клинками темноту бальной ночи, сквозь другие ночи, полные скрытого коварства, уничтожающего огня и в итоге - сознательного разрушения, наша героиня каким-то образом оказывается в финале почти там же, где и была изначально. В светлой, уютной, по-летнему тёплой и доброй сказке.
И мне представляется, что это... закономерно. Впитав критическую порцию тьмы, Таша интуитивно, совершенно не сознавая того, вслепую нащупывает путь к очищению. Но поскольку фильтры к самоочищению не приспособлены, Таша находит свой собственный странный путь. По сути, это путь смерти. Первый её опыт в применении холодного оружия, завершённый трупом в хрустальной гробнице (вот только вместо прекрасной царевны там оказался весьма не юный, хотя и довольно привлекательный «королевич», и его-то никто не будил романтическим поцелуем) и полным опустошением - весь этот эпизод, бесспорно, направлен против Арона. Что бы Таша на самом деле ни чувствовала к нему и чего бы ни хотела - и что бы ради него ни сделала, - но Арон является в тот момент средоточием тьмы в её сердце, именно он стал тем завершающим штрихом в перенасыщении «фильтра» темнотой - и неважно, чья именно рука направила удар: Таша его убивает. Подсознательно, не желая того рассудком и сердцем, она всё же стремится к освобождению от второго несостоявшегося отца - и в отличие от первого, попросту к ней безразличного, второй ещё ей и лгал. Таша должна завершить для себя эту линию отцовства - покончить с нею, перейти на следующий этап восприятия мужчин и в целом людей вокруг. И таким образом она избавляется - не понимая того совершенно - от немалой доли скопившегося в её душе тёмного тумана.
Второй её эксперимент на стезе разрушения более «сказочен» - и на самом деле, более символичен. По сути, Ташина эскапада на Равнине могла бы быть её сном - но сном однозначно волшебным... из разряда мистических откровений, которые и не реальны в прямом смысле слова, но и куда плотнее, чем ткань той обычной и привычной нам «реальности», которую мы самоуверенно мним настоящей. Если в первый раз у Таши не было ни желания, ни намерения кого-либо убивать, то на Равнине такое намерение у неё есть. И она даже реализует свой план - и побеждает... вот только кого?
У меня сложилось чёткое ощущение, что побеждает она - как и убивает - саму себя. И хотя в пропасть падает Палач, но и это иллюзия, вплетённая в ткань реальности, притворяющейся иллюзией. Таше нужно убить не Палача - ей нужно убить средоточие зла, живой мрак, «сгусток черноты без очертаний, заставлявший свет на своём пути исчезать».
Но ведь Равнина овеществляет то, что таится в глубине души ступившего на Равнину.
Так кого же видит маленькая принцесса?
«В лабиринте зла не бывает выхода. Чем отчаяннее ты будешь пытаться выбраться, чем больше будешь метаться во тьме, тем дальше будешь отдаляться от выхода, тем больше будешь тонуть во лжи, тишине и одиночестве. Потому что предпочтение одного тёмного пути другому тёмному пути - не выбор. Выбраться из мрака через мрак нельзя: нужно идти не вперёд и не назад, а тянуться вверх. Туда, где над пеленой тьмы тебя ждёт свет».
Исходя из этих мыслей, она сама - скрытой, потаённой частью души - осознаёт, кого именно видит в облике чёрной тени, пусть она и не хочет, да и не может выпустить это осознание на поверхность, осмыслить и принять. Но интуитивно она поступает совершенно правильно: обнимая эту тьму, падает в пропасть... и оказывается сидящей у мирного ручейка солнечным утром, а её ожившая тьма, её Палач - исчезает.
Таша так определённо проходит через отказ от самой себя, завершаемый очищением, что после этого её «волшебное превращение» в прежнюю милую девочку кажется абсолютно естественным - тут нет даже никакой магии. Хотя мы вполне можем назвать это словами самой Таши: «Магия Равнины. И самое обыкновенное чудо», - потому что эта точка зрения вполне заслуживает называться правдой.
Впрочем, и эта правда, и это преображение, разумеется, иллюзорны. Мы же всё-таки в сказке... которую сам себе рассказывает игрок, кукольник, воин. Вот только герои в его сказке - живые. Пока ещё.