Мариэль и её «огранка» маленького бриллианта по имени Таша - совсем другое дело. Ташину мать мы видим лишь глазами дочери, но даже со скидкой на её пристрастность мы понимаем, как талантливо эта женщина делала из своего ребёнка вполне определённого человека. Образованного - да, бесспорно. Опирающегося не на догматы, а на ум и целесообразность - и мораль, продиктованную ими же, а не навязанную «волей Богини». Человека, с детства вынужденного скрывать «две большие тайны», но при этом не выросшего лгуном и лицемером. Толерантного в широком смысле слова - впрочем, как раз этому трудно удивляться, ведь Таша-оборотень на себе знает, что «нечистое порождение Мирк» - не обязательно зло... а узурпатор - не обязательно негодяй. А кровь законных королей - не основание для того, чтобы стремиться к трону.
И вот это уже не является типичным для потомка свергнутой династии - во всяком случае, в литературе. Да и готовность Таши воспринимать на равных, без тени высокомерия, окружающих её «простых» людей - сельских детишек, мальчика-конюха, гостиничную служанку, - тоже не назовёшь типичной, при её-то воспитании, которое деревенские кумушки резко осуждают, упрекая Мариэль, что дочку она разбаловала. И в чём-то они правы: опальная наследница трона растит свою дочь не послушной безмысленной куколкой, она растит вольнодумца. Притом достаточно здравомыслящего и осторожного, чтобы своё вольнодумство не выпячивать, рискуя попасть на костёр.
Сама по себе Мариэль - образ, заслуживающий отдельного упоминания. Жертва, изгнанница, потерявшая и трон, и любимого мужа, совсем молодая и загнанная в условия, когда и более сильный человек растеряется и падёт духом, а озлобится уж наверняка, - с каким достоинством она справляется с непростой задачей «ювелира души» собственной дочери. Кажется, всё против неё: из дворца - в крестьянский дом сидроделов, из объятий возлюбленного - на ложе нежеланного супруга... не говоря о том, что Мариэль вынуждена скрывать свою сущность, ибо «порождения Мирк» считаются злом, заслуживающим только смерти. Она должна чувствовать себя немногим лучше пленницы-рабыни: у неё отняты практически все степени свободы человека, женщины, оборотня; она живёт в самоограничении и лжи. И растит дочь... свободной. И это поразительно. Она ухитряется не передать Таше ни капли своего разочарования, боли, горечи и гнева - как на окружение (в частности, нелюбимого мужа), так и на главного виновника её злоключений, узурпатора, сидящего на её троне. Её юная дочь видит маму сдержанной, спокойной, истинной «королевой» маленького царства садов и знаменитого сидра; для Таши станет настоящим сюрпризом открытие, что её отец-фермер не был родным, а мама его не любила, как не смогла полюбить и младшую дочку, маленькую Лив. В детском мире Таши всё безоблачно.
Хотя нет - там случаются ненастья и грозы. Открытая по натуре и привыкшая к материнскому «баловству», девочка вынуждена смиряться с запретом играть с деревенскими детьми - и с их неприязнью к «зубрилке», в которой детишки чуют отличие и по-детски мстят за непохожесть. Беды этим не ограничиваются - Таша сталкивается с холодностью любимого отца, с чувством, что она не нужна, которое больно ранит любого ребёнка; и наконец, апофеоз - когда обернувшуюся котёнком дочку ловит на кухонном столе отец и, не зная, кто она, кидает «кошку-воровку» в колодец. Маленькая Таша едва не погибает, но судьба на её стороне - её вовремя находит мать. Эпизод более чем пугающий. Думаю, для очень многих детей такой случай стал бы основой для полноценного букета фобий и комплексов, однако Таша, кажется, просто переживает это. Не забывает - воспоминание остаётся глубоким и ярким, - но продолжает быть собою. Милой, открытой, любящей, довольно доверчивой и в целом - открытой миру девочкой, а не запуганным и озлобленным зверьком, что в таких обстоятельствах меня бы не удивило.
Что это - внутренний стержень, сила духа? Не желая отказывать героине в этих качествах, я всё же склонен видеть здесь заслугу матери. Которая, очевидно, смогла обсудить с ребёнком эту непростую и вообще-то страшную историю и вывести дочь из атмосферы психологического шока и потери доверия ко всему миру, вернуть уверенность в себе, умение радоваться жизни и желание по-прежнему пользоваться запретным даром: в самом начале мы видим, как Таша летает, счастливая и довольная, а когда ей нужно - преспокойно оборачивается кошкой, не испытывая никаких страхов на тему колодца.