Звери так увлеклись этим фантастическим окружением, что забыли об опасности, затаившейся позади них на поверхности, и даже о том, где они находятся и чем заняты. Оттого, когда Морар велел им остановиться, они несколько оторопели, а потом заметили перед собой большую каменную дверь, всю в резных картинах, посвященных древним историям и сагам. Морар вытащил из-за ремня свою камышовую свирель и начал наигрывать незнакомый бойкий мотив. Закончив, он немного подождал и снова сыграл ту же мелодию. На этот раз, когда он остановился, огромная дверь медленно-медленно отворилась. Они прошли через дверной проем, после чего Морар сыграл другую мелодию — снова дважды — и дверь беззвучно закрылась за ними.
И вот они стоят в высокой сводчатой пещере приблизительно овальной формы с гигантскими каменными колоннами вдоль стен, образующими арочные проемы, за которыми открывалось множество разных тамбуров и палат. Некоторые проемы были закрыты дверями, в то время как другие представляли собой лишь арки, и за ними животные видели эльфов, занятых своей работой. Пещера напомнила Бет средневековый собор — особенно оттого, что каменный пол был инкрустирован сотнями разноцветных минералов, складывающихся в узоры. Свет исходил в основном именно от них, и пока звери следовали за Мораром по центральному проходу пещеры в золотом, синем и серебристом свете, сияющем из-под их ног и подсвечивающим лица снизу, у них было жутковатое чувство, будто они идут вверх ногами. Высоко над ними одинокая жила серебра оттеняла массивные каменные колонны, поддерживавшие крышу.
Вскоре они достигли противоположного конца пещеры и остановились перед дверью в скале. Морар поднял каменную защелку, и дверь легко распахнулась от его прикосновения, открывая небольшую комнатку с фигурой, расположившейся на высеченном из камня троне. Морар поклонился.
— Лорд Малкофф, — сказал он. — Представляю путников из Серебряного Леса.
Все животные последовали примеру Морара и склонили головы. Когда они снова подняли глаза, Малкофф улыбался. Первое, что бросилось в глаза Набу — неимоверный возраст лорда; его кожу темно-коричневого цвета, словно кусок старой коры, покрывали сотни маленьких бороздок и морщин. Длинные руки, тонкие и костистые, покоились на вырезанных в скале подлокотниках. Вдоль спины эльфа ниспадали длинные волосы цвета серого гранита, а вокруг лба шел обруч с мерцающим кроваво-красным камнем по центру. В единственном кольце на указательном пальце его левой руки была вырезана та же руна, что и на навершии дверей в пещеру, а на шее Малкофф носил большой овальный амулет, сделанный из драгоценного синего камня из копей Турго на далеком Западе. Из-под густых кустистых бровей выглядывали глубоко посаженные серые глаза, а тонкий, с легкой горбинкой нос придавал лицу выражение строгости и серьезности. На одном из подлокотников сидел большой золотистый орел и с любопытством смотрел на новоприбывших. Слова Малкоффа прозвучали с каменно-твердой величавостью, подстать самим горам.
— Я вас приветствую, — сказал он медленно и веско. — Вы простите мне, надеюсь, если я не встану вам навстречу. Ноги не позволяют. Они состарились прежде своего хозяина и больше не желают ему повиноваться. Но у меня есть Курбар, — он с любовью посмотрел на орла, — и у меня есть мой стульчик. — Он указал на небольшое сооружение, которое стояло на полу рядом с ним и которое Бет назвала бы портшезом.
— Подойдите ближе, дайте мне вас рассмотреть, — продолжал он. — Мы много слышали о вас — возможно, вы удивитесь, насколько вы известны. Вы неплохо справились, добираясь сюда; были моменты, когда мы думали, что потеряли вас. Но боюсь, что сейчас не до любезностей. Наше время истекает, и уркку знают, что вы здесь. Вы, конечно, в курсе слухов, которые бегут за вами по пятам? — спросил он, и Бет ответила, что им рассказала старая пара с холма, защитившая их и приютившая на ночь. При упоминании Джима и Айви глаза Повелителя эльфов потемнели.
— В самом деле, удачно, что вы вышли к их дому. Возможно, вас направлял Ашгарот. Мы всегда знали их как элдрон; они часто приходили, и мы всегда старались поговорить с ними. Тем не менее, у меня для вас печальные новости. — Он уставился в пол, и сердца друзей замерли в мрачном предчувствии.
— Нет! — вскрикнула девочка. — Нет, нет…
Малкофф продолжал:
— Они умерли не напрасно. Они подарили вам время, без этого вас бы здесь не было. Так что не плачьте и не горюйте о них — они бы этого не хотели. Они полюбили вас, и они умерли за вас, и они умерли с чувством удовлетворения от того, что сумели помочь. Они теперь у Ашгарота, и смотрят на вас. Присядьте.