— Здесь вы сегодня заночуете, — сказал он. — Думаю, вы найдете все, что вам нужно. Еда на полу в углу; но если что-то понадобится, просто подергайте за ветку вереска, что свисает с потолка. Я позову вас утром, когда Лорд-эльф примет вас. — Он сделал паузу и улыбнулся. — Спокойной ночи! И пусть ваши сны полнятся серебристым светом.
Комнатка была маленькой, но невероятно уютной. Вдоль одной стены для ночлега Броку с Набом положили груду свежего лабазника, а Уорригалу в качестве насеста приготовили крепкую ветвь. Ее поставили на темном деревянном полу рядом с небольшим круглым отверстием в наружной стене, сквозь которое сияющая луна посылала луч света, заливавший маленькую комнату серебром. Животные подошли к окну и посмотрели на поляну. Уорригал, конечно, привык смотреть на окружающее с большой высоты, но для Наба и Брока было чуднó наблюдать пейзаж сверху. Казалось, луна сияла из пруда — так ярко она отражалась в неподвижной черной воде; деревья сверкали ветками, тронутыми морозным блеском. Путники долго стояли, глядя на картину под ними, пока ее вид не запечатлелся в памяти так прочно, что позже, когда бы им ни захотелось, они могли припомнить ее до последней мельчайшей детали и неизменно с чувством спокойствия и безмятежности.
В конце концов желудки напомнили им, что они проголодались, и звери неохотно отвернулись и направились в угол, в котором, по словам Риива, должно найтись кое-что съестное. Там они обнаружили множество кушаний и напитков в резных деревянных мисках и чашах. Яства поражали своим разнообразием. В тарелках можно было найти всю вполне обычную и привычную им еду, но не только зимнюю, а пришедшую изо всех времен года, и Наб дивился ее тонкому вкусу и тому странному обстоятельству, что она казалась на вкус намного лучше, чем дома. Попадались блюда, в которых лежали кушанья хотя и знакомые, но теплые, как будто их нагрели на солнце. Горячие кусочки дождевиков и белых грибов таяли во рту, их даже не приходилось жевать, и на вкус они сильно отличались от холодных грибов. А еще тут была еда, никогда ранее им не встречавшаяся, и они долго и осторожно изучали эти новые ароматы и ощущения, делясь друг с другом своим мнением о содержимом той или иной миски, и в ответ получая совет попробовать из миски, которую только что обследовал другой.
Среди блюд были расставлены чаши с кристально чистой водой, искрившейся и, казалось, наполнявшей пьющего энергией. Животные обнаружили, что даже она разнилась; в одних чашах она была нежно-розового цвета и сладко отдавала шиповником, в то время как в других носила красноватый оттенок и напоминала зверям о клевере. Одна Броку особенно понравилась — насыщенно золотистого цвета, а вкус именно такой, какой, по представлениям барсука, следовало иметь напитку с лабазником. Он обнаружил, что она особенно хорошо сочетается со вкусом горячих кусочков дождевика, и провел немалое время у двух чаш с этими деликатесами, набивая полный рот беловатых грибов и запивая глотком золотистой воды.
В конце концов, когда луна в ночном небе взошла высоко, животные прекратили объедаться и с ощущением того же довольства и защищенности, что и обычно, устроились на ночлег. Брока и Наба окружал освежающий аромат лабазника, напоминавший Броку о Таре и логове, а Набу о тех днях, когда он был малышом и, свернувшись калачиком, прижимался к теплому меху Тары. Уорригал же сидел на ветке, прикрыв светло-коричневые глаза, и думал об Уизене и о том, сколько раз его отец, должно быть, останавливался здесь, приходя к эльфам. Продолжительное путешествие и волнения, которые пережили путники, измотали их сильнее, чем они себе представляли, и, закрыв глаза, они сразу же погрузились в легкий, но спокойный сон диких животных; и было ли дело в еде, напитках или луне — трудно сказать, но их сны полнились серебристым светом, как того пожелал им Риив.
На следующее утро их разбудило льющееся в окно солнечное сияние, и когда они выглянули наружу, то увидели на деревьях и земле толстый слой инея, одевающий все в белый убор. В этот момент вошел Риив.
— Добро пожаловать в новый день, — сказал он, и певучие звуки его голоса прогнали остатки сонливости. — Вы выглядывали наружу? Нас одарило морозцем — прекрасное утро! Хороший день для встречи с лордом Викнором. — Он, пританцовывая, скользнул к пустым чашам на полу и тихонько хихикнул. — Ну вы и проголодались! Вижу, еда пришлась вам по нраву. — Он потянул за вересковую ветвь, вошли три эльфа, принесли с собой еще несколько полных мисок с едой и поставили их на место вчерашних, которые они унесли на деревянных подносах.