Внешние ворота покрыты куполом, изнутри этот купол во времена путешествия Никитина был живописно раскрашен яркими красками. Остатки этой живописи видны до сих пор. Вторые ворота покрыты пестрыми изразцами.
До наших дней сохранились развалины нескольких дворцов. Уцелевшая майолика, кое-где виднеющиеся блестящие краски, изумительные сложные узоры на камнях — все это говорит о былом великолепии бахманийского султана. Недаром восхищенный Никитин писал: «Двор же его чюден велми, все на вырезе да на золоте, и последний камень вырезан да золотом описан велми чюдно».
В город, а уж тем более в укрепленный центр пускали далеко не всякого, расспрашивали, что за человек путешественник и по каким делам он прибыл. Всех же входящих в центр города переписывали: «А в воротех седят по 1000 сторожев да по 100 писцев кофаров[13], кто поидеть, ини записываютъ, а кто выйдетъ, ини записываютъ, а гарипов (иностранцев-бедняков) не пускають в град».
Совершенно о таких же порядках рассказывает французский путешественник XVII века Тавернье. Он говорит, что когда иностранец подходил к воротам одного из городов Индии, то его сначала обыскивали, нет ли у него соли и табаку, так как то и другое нельзя было вносить беспошлинно в город. Затем начинались расспросы путешественника. Добытые сведения посылались коменданту, а тот уже решал, можно ли пустить того или иного путешественника в город.
Город крепко охранялся. «Город же Бедеръ стерегут в нощи тысяча человек кутоваловых („котвал“ — губернатор или градоначальник), а ездят на конех да в доспесех, да у всех по светычю (факелу)».
Котвал в староиндийском городе был важным лицом. Помимо охраны города ночью у него много было других, самых разнообразных обязанностей. Котвал должен был знать все, что делается в городе. Через ловких людей он должен был разузнать о каждом, кто он и зачем приезжал. Котвал назначал старшин ремесленников. В его ведении находились рыночные цены, причем он обязан был следить за тем, чтобы не было спекуляции. Он должен был следить также за правильностью весов и мер. Им же описывалось и охранялось имущество умерших.
Расстался, наконец, Никитин со своим жеребцом. Продал он его «о Рождестве», то есть 25 декабря.
Мы уже приводили слова Никитина, что «в Индейской земли кони ся у нихь не родят». Конечно, это не совсем так. Кони в Индии родятся, но местные лошади мелки и плохи, поэтому лучшие лошади были привозные. Жаркий, влажный климат Индии и неблагоприятный корм считали причиной частого падежа лошадей.
В Декан ежегодно ввозилось до десяти тысяч лошадей. Они доставлялись из различных мест. Верховых лошадей ввозили из Южной Аравии и Фарса. Для военных целей служили татарские кони из степей Золотой Орды.
Арабские и персидские кони ценились в Индии дорого. Это вполне понятно, так как перевоз их морем в Индию был дорог, а главное, сопряжен с большим риском. По арабским сведениям, за арабского коня платили в Индии в среднем двести двадцать золотых динаров. Путешественники XVI века говорят, что хорошие лошади стоили в Индии триста, четыреста, пятьсот и даже тысячу дукатов[14].
Судя по этим ценам, Никитин мог много «наложить» (издержать) на своего жеребца, и, несмотря на это, в конце концов его торговая операция увенчалась успехом.
«САЛТАН И МЕЛИКТУЧАР БОЯРИН»
«А салтан велик, 20 лет», — записал Никитин.
В Бидаре в это время царствовал (1463–1482) Мухаммед-шах III из династии Бахманидов. Его отец, Хумаюн-шах, умер, когда мальчику не было семи лет Султаном был объявлен в 1461 году его старший брат, Низам-шах. Он царствовал два года, а потом, как это частенько бывало в Индии, скоропостижно скончался, и в 1463 году, не имея полных девяти лет, на престол вступил Мухаммед III. Таким образом, Никитин ошибся: когда он видел султана, тому было не двадцать лет, а неполных шестнадцать.
Конечно, Никитин не представлялся султану во дворце: чин его был не таков. Видел он султана во время выездов, которые очень поразили нашего тверича своим великолепием. В «написании» он возвращается к этому пышному, театральному зрелищу несколько раз.
Видел Никитин обыкновенные, обязательные выезды, видел и специальные праздничные выезды султана на прогулку.
«Солтан же, — пишет Никитин, — выещаеть на потеху с матерью да с женою, ино с ним человеков на конех 10 тысящь, а пеших 50 тысящь, а слонов водят 200 наряженных в доспесех золочоных, да пред ним 100 человек трубников, да плясцев 100 человек, да коней простых 300 в снастех золотых, да обезьян за ним 100, да наложниц 100, а все гаурыкы (юные девушки)».
14
Дукат — венецианская золотая монета, появившаяся в конце XIII века. Вес дуката был около 3,5 грамма. Стоимость — 4 или 4,5 золотых рубля. 1 динар — 13 граммов серебра.