— Хорошо сказано, молодой лорд Руатский, хорошо сказано! — воскликнул Асгенар, и файр на его плече одобрительно чирикнул.
Ларад Телгарский торжественно кивнул в знак согласия.
— Хм-м… Не слишком почтительный ответ, я бы сказал, — нахмурился Рейд. — Все вы, сопляки, сначала делаете, а потом думаете.
— Конечно, я виноват, лорд Рейд, — чистосердечие Джексома было подкупающим, — но сегодня мне пришлось действовать быстро, чтобы спасти жизнь дракона. Мы привыкли уважать их род, и я — больше, чем остальные… — мальчик кивнул на Лайтола; глубокая печаль отразилась на его лице. Внезапно управляющий Руатом пошевелился. То ли голос Джексома разбудил его, то ли затекла шея, но Лайтол больше не спал. Он встал, опираясь на стол, потом оттолкнулся — казалось, поддержка ему не нужна. Медленными шагами, контролируя каждое движение, бывший всадник направился вдоль длинного стола к своему воспитаннику. Он положил руки на плечи Джексома и, словно набравшись сил от этого прикосновения, резко выпрямился и повернулся к Рейду Бенденскому. Лицо его стало гордым, речь — надменной; пожалуй, даже манеры Гроха, владетеля Форта, не были столь вызывающими.
— Лорд Джексом из холда Руат не повинен в сегодняшних событиях. Я, его опекун, несу всю ответственность — если можно считать проступком спасение жизни дракона. И если я воспитал в нем почтение к роду защитников Перна, то для этого были серьезные причины!
Под прямым, суровым взглядом руатского управляющего лорд Рейд смутился.
— Если, — Лайтол подчеркнул это слово, как будто речь шла о весьма маловероятном деле, — лорды попытаются что-то предпринять на Конклаве, я буду настаивать — очень настаивать — что лишь на мне лежит вина за поведение лорда Джексома Он действовал, сообразуясь с честью и полученным им воспитанием. И он лучше послужит Перну, возвратившись в свой холд. А юный Рут станет гордостью Руата — до тех пор, пока не покинет нас.
Не стоило сомневаться, что Ларад и Асгенар были на стороне Лайтола. Даже старый Сайфер, поджав губы, отвернулся от Рейда.
— Я только считал, что дракону положено жить в Вейре, — пробормотал Рейд обиженно и мрачно.
«Кажется, проблема решена», — подумала Лесса, поворачиваясь спиной к упрямцу. Она шагнула в сумрачную тень каменной стены и чуть не столкнулась с Ф'нором. Всадник поддержал ее.
— Вейр там, где дракон, — произнес тихий голос. Ф'нор развлекался. Напряжение последней недели еще не спало, но глаза его уже были ясными, он улыбался. Выздоровление Брекки явно пошло Ф'нору на пользу. — Она уснула, — негромко произнес коричневый всадник. — Я же говорил тебе, что с Запечатлением ничего не выйдет.
Лесса отмахнулась от него.
— По крайней мере, она пришла в себя.
— Да. — И в этом коротком слове прозвучало такое облегчение, что у Лессы подступил комок к горлу.
— Пойдем со мной — Она положила руку на плечо Ф'нора. — Хочу разузнать, зачем к нам прибыл мастер Андемон. Пир закончен, пора приступать к работе.
Ф'нор тихо рассмеялся.
— Я готов, если для меня еще осталась какая-нибудь работа. Кто притащил Ф'лару Нить? — Судя по голосу, Ф'нора разбирало любопытство. — Н'тон.
— Вот как! А я-то думал, он прозябает в помощниках П'зара в Форт Вейре!
— Ну ты же знаешь — стоит Ф'лару на пару дней избавиться от твоей опеки, как он тут же начинает все менять. — Лесса поймала полуиспуганный-полуудивленный взгляд Ф'нора и успокоила его улыбкой. — Никто не займет твоего места рядом с Ф'ларом… И со мной. Сейчас Брекки больше нуждалась в твоей помощи. — Лесса сжала его руку; коричневый всадник, видимо, был взволнован — он даже не отпустил какой-нибудь ехидной шпильки — Но, дорогой мой, события идут своим чередом, и тебе пора нагонять их. А Н'тон… понимаешь, Ф'лар вдруг понял, что он — смертный, и решил посвятить Н'тона в наши дела. Рано или поздно, теперь или через сотни Оборотов, мы укротим Нити.
Лесса подобрала юбку, которая мела песок, и ускорила шаги. Вдруг за их спинами раздался негромкий голос арфиста:
— Могу ли я последовать за вами?
— Ты? Считаешь себя достаточно трезвым, чтобы отправиться так далеко?
Робинтон ухмыльнулся, приглаживая клок волос на затылке.
— Лайтолу в жизни меня не перепить, госпожа моя. Только у одного человека — у нашего… хм-м… кузнеца достанет сил. И то за счет преимущества в весе.
Не оставалось сомнений, что арфист крепко держится на ногах, и они втроем направились к освещенному пылающими факелами входу. Звезды мягко сияли на темном весеннем небе, отблески ровного пламени факелов лежали на песке. Сверху, с карнизов, выступавших из обрывистых стен котловины, за ними следили опалесцирующие глаза драконов; время от времени оттуда долетал довольный свист. Еще выше, у Звездной Скалы, Лесса увидела силуэты трех зверей; Рамота и Мнемент сидели справа от дежурного дракона, их крылья переплелись. В этот вечер они оба били довольны, и Лесса слышала, как переливчатые трели Рамоты мешались с басистым воркованьем Мнемента. Госпожа Вейра облегченно вздохнула: наконец-то к королеве вернулось доброе расположение духа. Оставалось надеяться, что Рамота не скоро поднимется опять в брачный полет.
Когда они вошли в комнату, худощавая фигура мастера земледельцев склонилась над самым большим контейнером — Андемон внимательно изучал листья молодого лунного дерева. Ф'лар с волнением смотрел на него, Н'тон, явно не способный проникнуться торжественностью момента, скалил зубы в усмешке.
Заметив Ф'нора, Ф'лар широко улыбнулся и, протягивая руку, шагнул навстречу.
— Манора сказала, что Брекки наконец очнулась. Я был бы еще счастливей, если бы состоялось повторное Запечатление королевы…
— Вряд ли стоило на это рассчитывать, — в голосе коричневого всадника явно прозвучал упрек, и улыбка сползла с лица Ф'лара. Но он быстро пришел в себя и потащил брата к зеленеющим саженцам.
— Погляди, мы заразили почву в этих трех контейнерах, когда Н'тон раздобыл Нить, — Ф'лар понизил голос, не желая мешать исследованиям Андемона. — Личинки уничтожили ее… каждый клочок. И ожоги на листьях от ударов Нити уже заживают. Я надеюсь, мастер Андемон сумеет объяснить нам, как это происходит.
Андемон выпрямился, но его нижняя челюсть, тяжелая и угловатая, как наковальня, продолжала покоиться на груди; склонив голову, он угрюмо рассматривал содержимое большого лотка. Его пальцы с толстыми суставами нервно теребили ворот перемазанной землей куртки — видимо, посыльный из Вейра привез его прямо с поля. Наконец мастер заморгал и, сморщившись, потер ладонью глаза.
— Я ничего не могу объяснить, мой добрый господин. Я не знаю. И если все, что ты рассказал мне — правда, то… — он сделал паузу, потом поднял взгляд на Ф'лара, — то я… я испытываю страх.
— Почему же? — спросил Ф'лар с удивленной улыбкой. — Разве ты не понимаешь, что это значит? Если личинки смогут привыкнуть к нашим северным почвам и климату, и если они будут делать то, что мы — все мы, — плавным жестом он обвел собравшихся — арфиста, своего брата, Н'тона и Лессу, — наблюдали здесь и на юге, то Перну не надо больше страшиться Нитей.
Мастер расправил плечи и набрал в грудь воздуха — то ли собираясь возразить против столь необычного вывода, то ли поддерживая его. Андемон бросил отчаянный взгляд на арфиста, словно свидетельство этого человека было главным.
— Ты видел сам, как личинки справились с Нитью?
Арфист кивнул.
— И это было пять дней назад?
Арфист подтвердил и это.
Ткань просторной куртки Андемона всколыхнулась — мастера била дрожь.
Он нерешительно, с ужасом взглянул на контейнер. Потом внезапно шагнул вперед, снова склонившись над саженцами лунного дерева. Глубоко вздохнув, мастер протянул узловатую руку к контейнеру, на мгновение задержал ее у самой земли и, закрыв глаза, погрузил в почву.