Джексому хотелось бы разобраться в этом, но он знал, что не должен спрашивать. Как не должен спрашивать о том, отправятся ли они с Лайтолом на Запечатление в Бенден. Но иначе зачем предводителю Вейра посылать им весть? И разве руатанка Талина не была одной из девушек, избранных для Запечатления новой королевы? Значит, кто-то должен будет представлять их холд в Бендене. Ф'лар всегда приглашал холдеров, хотя остальные Вейры этого не делали. И он так долго не видел Фелессана! Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как он летал на праздник в Телгар.
Джексом вздохнул. То был тяжелый день. Он вздрогнул, вспомнив обжигающий холод Промежутка, и ужас, который охватил его. Лайтол сказал ему: настоящий мужчина не должен бояться страха. И страх вернулся опять — когда он увидел, как дерутся Ф'лар и Т'рон. Джексом снова вздрогнул; при одном воспоминании по коже поползли мурашки. Все шло плохо на Перне. Королевы убивали друг друга, предводители Вейров сражались в поединке, Нити неожиданно падали то тут, то там, не подчиняясь расчетам всадников. Жизнь теряла налаженный ритм, привычный порядок рассыпался, и он не мог ничего исправить. Это было несправедливо. Ведь все шло так хорошо! Каждый знал, что Руат-холд процветает и богатеет. А теперь, только шесть дней назад, они потеряли новые поля на северо-востоке… Если дела и дальше пойдут таким же образом, много ли толка будет от тяжелого труда, которым изнурял себя Лайтол? Не потому ли случилось все это, что он стал таким… таким странным, равнодушным? Но как несправедливо! Ведь Лайтол так много работал! И похоже, что они все-таки не попадут в Бенден на этот раз… Значит он, Джексом, не увидит, кто же запечатлит золотого дракона… Несправедливо, как несправедливо!
— Лорд Джексом! — Запыхавшийся работник возник в дверном проеме, хватая ртом воздух. — Господин Лайтол просил тебя надеть самое лучшее платье! Яйца скоро треснут! — Парень выпучил глаза. — О, мой лорд, ты веришь, что нашей Талине может повезти?
— Безусловно! — с восторгом воскликнул Джексом. — Ведь она родилась в Руате! Иди, я сейчас!
Его пальцы, срываясь, скользили по застежкам штанов и куртки. Он надевал этот наряд только один раз, на свадьбу в Телгаре, и старался быть очень аккуратным. Однако на великолепной ткани уже красовались сальные пятна — след руки какого-то гостя, который схватил его за плечо и отпихнул в сторону, чтобы лучше видеть поединок.
Джексом набросил плащ, разыскал под кроватью перчатки и вприпрыжку помчался во двор, где ждал синий дракон.
Однако, едва взглянув на синего, он вспомнил, что старшему сыну Грожа досталось яйцо огненной ящерицы. Лайтол же сам отказался от пары яиц, предназначенных Руат-холду, второму по старшинству на Перне. И это тоже было вопиющей несправедливостью. Пусть сам Лайтол не собирался иметь никакого дела с файрами, но почему же должен страдать он, Джексом? Лорду Руата положено яйцо! Лайтол не имел права отказываться!
— Будет добрый день для Руата, если ваша Талина запечатлит королеву, — приветствовал его Д'вер, синий всадник.
— Да, — уныло ответил Джексом; разноцветные файры — недосягаемая мечта — порхали перед его глазами.
— Приободрись, паренек, — сказал Д'вер. — Дела могли быть хуже.
— Как?
Но Д'вер только усмехнулся, и обиженный Джексом решил не приставать к всаднику с разговорами.
— Доброе утро, Требит', — сказал он синему дракону; тот повернул к мальчику голову с таинственно мерцающими глазами.
Тут они услышали голос Лайтола — пасмурный, но отчетливо властный. Управляющий Руата давал указания своим помощникам насчет дневной работы.
— Вместо каждого погибшего поля мы должны обработать вдвое больше земли — пока не прошло время посева. На северо-востоке много пустующих участков. Пошлите туда людей.
— Но, господин…
— Только не надо жалоб на лишние хлопоты со старыми хижинами. У нас будут лишние едоки, если мы не побеспокоимся об урожае… А голод гораздо труднее выдержать, чем весенние сквозняки.
Лайтол бросил беглый взгляд на своего подопечного и, кивнув в ответ на его пожелание доброго утра, вышел во двор. Щека управляющего судорожно дернулась, когда он поднимался на плечо Требит'а, чтобы занять обычное место пассажира — там, где шея дракона переходила в мощный загривок. Скупым жестом он велел Джексому сесть перед ним, и кивнул Д'веру.
Улыбка тронула губы всадника, словно он и не ожидал от Лайтола ничего иного. Через мгновение они взмыли вверх. Вверх, в бездонную синеву неба, нависающего над высотами Руата — теперь такими крохотными, жалкими, уходящими все ниже и ниже… Затем наступил мрак, и Джексом задержал дыхание, чтобы ужасающий холод Промежутка не обжег горло. В следующий миг они очутились над Звездной Скалой Бендена. Вокруг парили, кружились, носились драконы — так близко, что Джексом невольно зажмурился. Столкновение казалось неизбежным. Но, кажется, катастрофа откладывалась, и он рискнул приоткрыть глаза.