— Почему я должен возражать? Ну почему? — неожиданно воскликнул Лайтол — громко, воинственно.
— Вот и я говорю — почему? — Арфист воззрился на него с преувеличенным недоумением.
— Я люблю мальчишку! Люблю больше, чем если б он был плотью и кровью моей — моей, Лайтола из Руата! Я хорошо заботился о нем все эти годы. Руат — богатый холд. Богаче, чем во времена руатанских лордов. Но не мне это нужно! Моя жизнь прошла. Я все испытал. Был всадником… О, Ларт', мой прекрасный Ларт'!.. Был ткачом… разбираюсь в цеховых делах… Теперь знаю и холды… все знаю! Знаю, как позаботиться об этом белом недомерке… Ну, почему бы мальчишке не держать дракона? Во имя Первого Яйца, никто не захотел взять его! Он — особенный, говорю тебе. Особенный!
— Минутку, господин мой Лайтол! — Лорд Райд поднялся на ноги, прошествовал вдоль длинного стола и встал напротив управляющего Руата. — Минутку! Мальчик запечатлил дракона. Значит, он должен остаться в Вейре.
— Рут' — не обычный дракон. Выродок! — заявил Лайтол. Он говорил и держался так, словно с начала пира опрокинул не больше одной кружки.
— Выродок? — Лорд Райд, казалось, был потрясен таким святотатством.
— Никогда еще не появлялся белый дракон, — покровительственно объяснил Лайтол, воздвигаясь над столом. Он был ненамного выше бенденского лорда, но выглядел гораздо внушительнее. — Никогда!
Похоже, бывший всадник намеревался провозгласить тост по этому поводу, но обнаружил, что его чаша пуста. Хотя держаться на ногах ему было трудновато, Лайтол уверенно дотянулся до ближайшей фляги и плеснул себе вина. Робинтон, видимо, решил не отставать от приятеля, но кувшин в его руках ходил ходуном.
— Никгда б-б-белый дркон… — повторил арфист, чокаясь с Лайтолом.
— …не сможет выжить, — продолжил тот, сделав основательный глоток.
— Не сможет!
— А потому, — Лайтол набрал полную грудь воздуха, — мальчишка должен остаться в своем холде. В Руате.
— Пра… пра… првил… но! — Робинтон грохнул кружкой и с вызовом посмотрел на бенденского лорда.
Райд одарил его непроницаемым взглядом.
— Мальчик должен остаться в Вейре, — процедил он наконец, хотя и не слишком уверенно.
— Нет, он должен вернуться в Руат! — Лайтол уцепился за край столешницы; в этой позиции он чувствовал себя заметно уверенней. — Когда белый дракон умрет, мальчишка должен быть там, где пройдет потом вся его жизнь… там, где он имеет обязанности и права… В своем холде! Я знаю, что говорю!
На это Райд не мог ничего возразить, но на лице его читалось явное неодобрение. Лесса задержала дыхание и осторожно попробовала направить мысли старого лорда в нужную сторону. Но Райд был крепким орешком.
— Я знаю, как поддержать мальчика, — продолжал Лайтол, медленно опускаясь в кресло. — Знаю, как помочь ему. И я знаю, что такое потерять дракона. В этот раз есть только одно отличие — мы понимаем, что дни Рут'а сочтены.
— Дни сочтены, — эхом откликнулся арфист и неожиданно уронил голову на стол.
Лайтол с удивлением воззрился на собутыльника, и когда тот стал нежно похрапывать, потрепал его по спине:
— Эй, не спи! Мы еще не прикончили этот кувшин!
Не дождавшись ответа, Лайтол пожал плечами и осушил свою чашу. Затем он стал медленно клониться вперед, пока его голова не опустилась на стол рядом с головой арфиста, а их храп не слился в согласном дуэте.
Райд с отвращением осмотрел погруженных в беспробудный сон собутыльников и, резко развернувшись на каблуках, направился к своему концу стола.
— А я-то всегда считал, что истина — в вине, — заметил Ларад Телгарский, когда Райд уселся на свое место.
Лесса быстро переключилась на телгарского лорда, но тот оказался почти таким же нечувствительным, как Райд. Оставался Сайфер. Если бы она сумела привести к согласию хотя бы двоих…
— Дракон и его всадник принадлежат Вейру, — сказал Райд. — Нельзя изменить то, что естественно для природы и человека, и зверя.
— Ну ладно, тогда давай возьмем огненных ящериц. — Сайфер кивнул в сторону молодой четы из Лемос-холда. — Они ведь тоже из породы драконов.
Райд фыркнул:
— Сегодня мы видели, что происходит, когда человек попирает законы естества. Эта девушка — как там ее зовут? Которая потеряла королеву. Вы помните? Даже ящерица предостерегала ее от новой попытки Запечатления. Животные понимают много больше, чем мы полагаем. Поглядите, сколько лет люди старались изловить этих файров…