Он затрепетал от такого открытия. Нашарил в кармане десятицентовик с Беном Франклином и бросил в щель телефона-автомата. Дождался длинного гудка, извещающего о том, что линия свободна, и набрал номер.
10
Квартира, насколько он мог разглядеть из-за ее плеча, была очень похожа на ту, что он помнил: старенькие бордовые кушетки и темно-зеленые стулья, белые стены, искусно вырезанные деревянные скульптуры — творения Элизабет, — большие папоротники в висячих горшках. При виде этих знакомых вещей в другом мире Кэмерон потерял ощущение реальности и на него нахлынула почти невыносимая ностальгия. Послеlний раз он был здесь (если слово «здесь» уместно в данном случае) в шестьдесят девятом году. Квартира настолько напоминала ту, сохранившуюся в его памяти, что он почувствовал себя попавшим в прошлое.
Она стояла в дверях и изучала его с некоторым любопытством и подозрением. Одежда ее была самой обычной — свободная белая блузка с вышивкой и короткая голубая юбка плиссе. И хотя ее золотистые волосы потускнели и были причесаны явно наспех, она оставалась именно той женщиной, с которой он прожил последние семь лет. Красивой женщиной, высокой женщиной, почти одного с ним роста — а иногда казалось, что даже выше, — с безмятежной улыбкой, спокойными зелеными глазами и гладкой упругой кожей.
— Да? — не очень уверенно произнесла она. — Это вы звонили?
— Да. Я Крис Кэмерон. — Он попытался отыскать в ее глазах хотя бы проблеск узнавания, — Вы меня не знаете? Совсем?
— Совсем. А должна?
— Вероятно. А может, и нет. Трудно сказать.
— Мы когда-то встречались? Да?
— Я не представляю, как описать наши отношения…
— Вы это уже говорили по телефону. Наши отношения? Какие могут быть отношения у незнакомцев?
— Это сложно. Мне можно войти?
Она нервно засмеялась, словно ее в чем-то уличили.
— Конечно, — Она окинула его быстрым взглядом, явно прикидывая, насколько это будет рискованно.
Квартира и правда осталась почти такой же, какой он ее помнил. Вот только вместо стереопроигрывателя стояла громоздкая древняя радиола, да и коллекция пластинок выглядела на удивление скудной. И книг оказалось меньше, чем было бы у его Элизабет.
Они стояли друг напротив друга и чувствовали некоторую скованность. Наконец Элизабет решила растопить лед, предложив выпить немного вина.
— Вам красного или белого? — спросила она.
— Красного, если можно.
Она подошла к низкому серванту и достала два дешевых неказистых стакана. Затем без усилий подняла с пола галлонную бутыль и отвинтила крышку.
— Вы были ужасно таинственны по телефону, — сказала она. — Да и сейчас тоже. Что привело вас сюда? У нас есть общие друзья?
— Думаю, можно сказать, что есть. По крайней мере, в некотором роде.
— Ваши ответы необычайно уклончивы, мистер Кэмерон.
— Пока ничего не могу с этим поделать… И пожалуйста, зовите меня Крис.
Она наливала вино, а он пристально смотрел на нее, думая о другой Элизабет, его Элизабет. Он так хорошо знал ее: играющие гибкие мышцы, гладкая кожа, упругое тело… Внезапно ему вспомнилась их первая — необычная и до смешного романтичная — встреча. В том июне он на неделю отправился в одиночку в горы Сьерра-Невада. Бродил там, минуя кучки камней, которые, как он ошибочно думал, указывают маршрут, и сошел с тропы. И очутился где-то на частной земле, возле холодного темного ледникового озера, окруженного искрящимися полянками позднего снега. Кэмерон решил устроиться там и вдруг увидел, что ярдах в тридцати от него лежит чей-то рюкзак, а по берегу разбросана одежда. А потом увидел ее. Она подплыла к берегу возле склонившейся сосны и начала выходить из воды, как обнаженная Венера. Заметила его и сначала испугалась, но тотчас же успокоилась и улыбнулась. Без тени смущения стояла в холодной воде и приглашала его поплавать вместе…
Воспоминания о первой встрече и обо всем дальнейшем ужасно взволновали Кэмерона. Ведь сейчас перед ним была та самая Элизабет, что он любил, родная, связанная с ним общим прошлым — и шесте с тем иная, совершенно незнакомая, от которой можно ждать свежих впечатлений, той восхитительной новизны, что уже не найдешь в его прежней Элизабет.
Он смотрел на ее плечи и спину с дикой, неодолимой страстью. Она повернулась к нему с наполненными стаканами в руках. Кэмерон не успел погасить взгляд — и она все поняла и туг же отпрянула от него. Нет, это была не та Элизабет с горного озера. Кажется, она не знала, что делать с таким неожиданным накалом. Элизабет судорожно протянула ему стакан. Ее руки так дрожали, что вино пролилось на рукав блузки. Кэмерон взял стакан и отошел, сам изумленный бешеным всплеском собственных эмоций.