— Я спрашиваю, ты взял у него сорок пять рупий?
— Если он не заплатит мне сполна то, что обещал, я пойду в полицию. Они с него получат. За два ребра мне положено по меньшей мере тридцать рупий. Мне больно дышать. За боль надо платить, или пусть идет в тюрьму.
— Ты взял деньги у Ширвени? — закричал я.
— Взял, саб, — выдавил он из себя. — Но он согласился на это. Он даже готов был работать только за еду. Он уже долго был без работы… Мы договорились, что он будет отдавать мне половину денег, а потом я скостил ему одну треть — у меня ведь доброе сердце. Но теперь он и этого не хочет платить.
— Саб, — вступил в разговор смышленый переводчик, — Делу жадный, Ширвени уже достаточно заплатил ему… Ширвени понял, что саб как отец родной, поэтому он хотел, чтобы Делу вернул ему деньги.
— Саб, у меня пятеро детей, — уборщик поднял растопыренную ладонь, — он плохой человек. Он договаривается с торговцами, и они берут с мэмсаб дороже. Он в одной лавке покупает залежалый товар и за это получает проценты. Он выносит с кухни продукты, на руле его велосипеда каждый день висит полная сумка…
Я многозначительно посмотрел на жену. Они наперебой обвиняли друг друга, причем их грехи были пропорциональны их возможностям. Безусловно, повар обирал уборщика. Впрочем, я понимал, что обираю их обоих, так как плачу им по местным ставкам. Но если бы я удвоил им жалованье, они сочли бы меня безумным.
— Саб, прогони Делу. Я приведу тебе повара, который действительно хорошо готовит. Он христианин и даже мой родственник, — продолжал уборщик.
— Саб, прогони этого бандита. Он сломал мне дна ребра. Если я пойду со справкой в полицию… Он должен заплатить тридцать рупий за мое увечье…
— А если я послушаю вас обоих и обоих выгоню?
— Саб, это было бы неблагородно, тогда он не сможет заплатить мне за мои ребра, — застонал Делу.
— Сколько ты за них хочешь?
— Тридцать рупий.
— Сколько ты уплатил ему, Ширвени?
— Сорок пять.
— Итак, Делу должен тебе пятнадцать рупий…
— Он их не отдаст, — встревожился уборщик.
— Боюсь, что ты прав. Так что для ровного счета ты мог бы сломать ему еще одно ребро.
— Саб шутит, — недовольно поморщился повар, — А я пойду в полицию, и за тяжкое повреждение моего тела они должны посадить его в тюрьму… Тогда вся его семья будет голодать.
— Подумай, Делу, ты должен будешь в комиссариате выложить деньги, которые выманил у него, потому что он тоже обвинит тебя. Ты знаешь, что тебе нужно нанять адвоката. Расположение полиции тоже стоит денег. Хорошо, если все это обойдется одним угощением. Да еще нужно заплатить за врачебную справку. Посчитай-ка, сколько тебе останется? К тому же Ширвени не будет у меня работать, если его арестуют, и я не буду ему платить. Поэтому если ты даже и выиграешь дело, то ничего от этого не выгадаешь.
— Саб говорит мудро, саб говорит, как отец, — подтвердил сообразительный мальчик и быстро перевел все уборщику.
— Слушай, Делу, после того, что я узнал, я могу уволить вас обоих. Сейчас же, сию минуту. Но я хочу, чтобы в доме был покой. Я готов оставить вас обоих. Вы должны помириться, а ты вернешь Ширвени пятнадцать рупий.
Делу сморщил лоб и с минуту размышлял. Потом спросил:
— А кто заплатит мне за перевязку?
— Он. Сколько это стоило?
— Две рупии.
— Тогда вернешь тринадцать.
— Но сейчас у меня ничего нет. Когда саб будет платить мне первого числа, пусть вычтет…
— А теперь убирайтесь, и чтобы я не слышал шума на кухне. А если мэмсаб пожалуется мне еще раз, то вылетите оба.
— Саб, а я не мог бы получить лекарство, только не пилюли, а полбутылки виски? — пытался выторговать еще что-нибудь Делу.
— Нет. Могу дать тебе таблетки «аспро».
— Саб, у меня вот тут болит, — охнул он.
— Хорошо, поезжай домой и ложись. Сегодня ты свободен.
Все трое сложили ладони перед грудью и пробормотали прощальное приветствие.
Я вытер лоб. Посмотрел на жену.
— Ты довольна?
— Соломоново решение, лишь бы избежать радикального удара. Почему ты их не уволил? Слуг здесь найти нетрудно.
— Они как дети. Пока у них нет ничего, они лезут из кожи вон, чтобы раздобыть работу, но, получив ее, считают это само собой разумеющимся и начинают пренебрегать своими обязанностями. Они забывают, что ходили без работы, голодали. Дорогая моя, этих мы хотя бы уже знаем. Другие на их месте тоже ловчили бы и приворовывали. Не забывай о разнице между их заработками и моими. В конце концов мы и так за все заплатим. Ведь Делу, как только придет в себя, возместит на нас свои потери.