— Разве не разумнее было бы сразу вычеркнуть такие истории? — издевался мой собеседник. — Сказать себе: ерунда, ничего этого нет, все суеверие и обман.
— Но если это было? Я должен был бы не верить своим глазам, — возмутился я, — Это существует, но я понимаю, что в этом нет ничего сверхъестественного… Итак, я проснулся, как был одетый, около стола… С минуту прислушивался, прежде чем понял, что постукивание бубна прекратилось. Царила тишина, от которой у меня колотилось сердце. «Там, должно быть, что-то произошло», — подумал я, подбегая к двери.
Ночь кончилась. Я чувствовал это по вкусу уже разбуженного воздуха, по крикам попугаев, хотя небо еще сверкало близкими звездами. Вдруг я увидел шествие. Люди шагали в полном молчании. Первым шел саду, за ним несли девушку, закутанную в простыню, дальше выступала толпа белых фигур. Небо начало стремительно подниматься, звезды убегали в его глубину, светало.
Девушку положили под бананом. Глаза ее были открыты, она дрожала. Саду схватил ее за волосы, скрутил их канатом и затянул узел. Ему подали большой гвоздь и камень. Он прибил волосы девушки к стволу банана. С каждым ударом падали капли росы, ударялись о широкие листья и, как искры, вспыхивали в воздухе.
Вдруг саду крикнул, выхватил из-под белого платка меч и, рыча, описал им над головой круг. Казалось, что он задел мечом небеса и оттуда брызнул свет. Девушка вся напряглась, а он со свистом рубанул и отсек ей косу. Широко разлилось белое сияние.
Толпа зашевелилась, колдуну отдавали поклоны, все громко кричали и смеялись. Снова почти в танцевальном ритме застучал бубен. Девушка лежала в обмороке. Ее подняли и унесли в дом. Толпа понемногу расходилась. На стволе банана, среди мясистых черешков листьев черной шишкой висел спутанный клубок волос и светился медный гвоздь.
Верите ли, после полудня девушка уже ходила по двору спокойная, уравновешенная. Болезнь как рукой сняло… А дерево засохло: демон, который забрался в тело девушки, устрашенный осадой молившейся толпы и возможностью потерять убежище, по волосам убежал в дерево. Удар меча отрезал ему путь к возвращению. Так по крайней мере объяснял мне повар. А дерево свесило погребальными хоругвями широкие листья и в течение суток засохло.
— А как вы это объясняете? — остановил меня На-раин, придержав за плечо кончиками пальцев.
— Как обычно. Мне знакомо такое явление по описаниям. Просто вид помешательства…
— Если это научные термины, — улыбнулся Нараин.
— Я еще не закончил. По-моему, девушка была истеричкой, она подсознательно хотела обратить на себя внимание окружающих, отсюда и такое раздвоение личности. Мы применяем электрошок, полощем мозг инсулином, а саду применил меч. Ритмами бубна, ночным обрядом он довел ее до высшей степени напряжения, она действительно стала бояться и блеск меча приветствовала как смерть. Думаю, что процедуры саду были более осторожными, чем наши, он применял психотерапию, тогда как мы безжалостно насилуем организм лекарствами.
— Вы объясняете все очень логично, — задумался Нараин, ведя меня обратно к огням и шуму. — Но есть истории более сложные и имеющие весьма мало общего с психическими заболеваниями… Я вам сейчас это докажу. Именно через мои руки прошли акты процесса над шестью женщинами, обвиненными в практиковании магии, которое завершилось убийством…
Вообразите себе небольшое чистенькое село на Малабарском побережье, склонившиеся кокосовые пальмы, белый песок пляжа, омываемый пенистыми волнами… Женщины несут на голове корзины с копрой, смеются, шутят… Мужчины плетут сети. Над горизонтом струится солнечное сияние. Просто идиллия. История, о которой я хочу вам рассказать, удивляет именно тем, что произошла она в очаровательном райском уголке.
Приведу ее вам в соответствии с протоколами следствия.
Рыбак Баджия Живия, мужчина во цвете лет, овдовел. По обычаю, он взял другую жену, которая была почти ровесницей его дочери. Мачеха, будучи лишь на два года старше падчерицы, стала ее подругой и поверяла ей свои секреты. Часто дом Баджии Живии навещала теща с сестрой, которых всегда принимали очень гостеприимно. Ходили слухи, что теще служат демоны, что она разбирается в лечении, наговорах и чарах. Люди говорили: «Лучше уйти с дороги, чем встретиться с нею. Лучше ей поклониться, чем дать заглянуть в глубину глаз, где живет душа».