На полной скорости они выскочили на пригорок, и тут, внизу, в свете фар показался тигр. Рефлекторы пригвоздили его к месту, и он повернулся в сторону подлетающей машины. «Газ, давай газ, — крикнул один из молокососов, — Стукнем его бампером по ребрам, будет перед кроватью шкура!» У джипа есть впереди такая стальная полоса. Всеми овладело настроение корриды, водитель прибавил газу. Рыча от радости, они помчались вперед.
И прежде чем произошло столкновение, тигр присел и секундой позже прыгнул. Просто со страху. Теперь посчитайте: скорость машины и вес его тела — добрых несколько сот килограммов. Двое были убиты на месте. Потом машина влетела в лес, и третий офицер ударился головой о ствол дерева. Еще один труп. В живых остался только водитель. На спине у него были глубокие раны до самой почки. Он еще пытался отползти от горящего джипа в сторону.
Когда его взяли в госпиталь, он что-то рассказывал о тигре, но долгое время врачи принимали его слова за бред — результат сотрясения мозга и шока после аварии.
Вот вам и результаты охоты на тигра с помощью машины.
— А что же было с тигром?
— Уцелел. И убежал. Его, наверное, тоже поразила встреча с рычащим существом, которое излучало свет и мчалось по дороге. Это все. Может быть, он от удара охромел.
— Иначе говоря, — улыбнулся я, — лучше уж оставаться с ружьем и стрелять из засады или со слона. Чем выше над землей, тем безопаснее.
— Ну, не всегда, — усмехнулся полковник, с удовольствием почесывая костлявые колени, обросшие седыми волосами, — Я когда-то во время ночной охоты со слонами был свидетелем весьма удивительного случая…
Обычно на шее слона сидит погонщик, а дальше, на спине, устанавливается паланкин, в нем два охотника. По бокам подвешены огромные корзины с мощными батареями. Погонщик управляет слоном, и тот продирается сквозь кусты, обходя район облавы. Вдруг слон останавливается, вытягивает хобот и идет по следу… Уши у него широко расставлены, их кончики подрагивают. Слон чует хищника. Он начинает медленно крутиться на месте, готовясь к отражению атаки. Тогда погонщик включает рефлектор и водит лучом света по траве и кустам. Вдруг красным огнем загораются глаза тигра. Луч пригвождает его на месте и на одно мгновение выхватывает из укрытия. В этот момент нужно стрелять.
Я услышал выстрел, потом рык слона. Прожектор обежал небо и, продолжая светить, упал в траву. Все это длилось секунды. Потом тяжелый галоп и треск поломанных веток. Свет погас, и послышался топот убегающего слона.
Оказалось, что раненый тигр, почуяв окружение, вскочил на слона и разорвал ему когтями ухо и шею. Погонщик скатился в траву и остался невредим. Охотники же совсем ошалели, побросали ружья и судорожно держались за борта паланкина. Понимаете, слон метался, пытаясь стряхнуть их вместе с тигром, который уцепился за корзину с батареями и за попону. Потом тигр соскочил и прорвался через облаву. Все кончилось только испугом… Охота — всегда лотерея, и, наверное, вся прелесть ее заключается в возможных неожиданностях, бросающих в дрожь.
— Расскажите, как вы добыли хотя бы одну из этих шкур, — попросил я, набивая трубку. — О каком-нибудь из ваших удивительных охотничьих приключений…
Полковник с хитрецой посмотрел на меня.
— Я расскажу, а вы об этом напишете?
Я кивнул, подтверждая его слова.
— А вы думаете, что я сам не могу написать? Я ведь уже издал две книжки. Там нет ни одного слова лжи. Достоверный рассказ о том, как было дело. Вы прочитайте и, если у вас это может понравиться, переведите. Я отказываюсь от гонорара.
— Я не могу согласиться с вашим предложением, оно противоречит моим профессиональным интересам…
— Внесете эти деньги в польский Красный Крест или Союз соратников по оружию. Во время войны в Африке я встречался с поляками, и у меня остались о них самые лучшие воспоминания.
— Плохо, что вы видите во мне только конкурента в писательской славе. Не думал, что вы настолько честолюбивы.
Полковник сразу помрачнел, и я понял, что допустил бестактность.
— Вы плохо меня поняли. Я просто не выдержу конкуренции с вами. Мои описания верны, как полицейский протокол, а вы можете позволить себе свободную игру воображения. Я не обвиняю вас в обмане, но вам все равно, происходит ли дело после захода солнца или же ночью. А я должен точнейшим образом, как можно ближе к действительности описать происходившее. Вам же достаточно того, что так могло быть…
Усевшись поудобнее, я смотрел на медленно вращающиеся лопасти вентилятора. Теперь смущение почувствовал полковник, наклонясь ко мне, он проговорил: