– Разумеется. Минуту.
Похлопав по карманам, я нашел ключ, отпер дверь и первым вошел в комнату. Риддл плотно закрыл за нами дверь. С облегчением сняв шапку и парик, я повернулся к нему, думая увидеть перед собой друга, сбросившего маску. Но он так и стоял у двери, словно и правда был всего лишь посыльным, и на лице его застыло мрачное выражение.
Я заставил себя сказать то, что должен был сказать, как бы неприятно это ни было:
– Прости, Риддл. Я понятия не имел, что делаю. Я думал, что делюсь с Шутом собственным здоровьем, и не собирался отнимать силы у тебя. Ты уже поправился? Как ты себя чувствуешь?
– Я здесь не из-за этого, – без выражения сказал он.
Сердце мое упало пуще прежнего.
– Тогда что случилось? Садись же! Хочешь, позову слугу, чтобы нам принесли поесть или выпить? – предложил я.
Я старался говорить с ним дружески, но видел по лицу, что Риддл запретил себе откликаться на мои любезности. Его трудно было винить.
Он пошевелил губами, потом набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул.
– Прежде всего, – начал он, и в голосе его, невзирая на дрожь, звучала решимость, – я должен сказать, что это не имеет к тебе никакого отношения. Ты имеешь право считать себя оскорбленным. Возможно, ты захочешь убить меня – что ж, можешь попытаться. Но ни ты, ни твое самолюбие, ни твое место при дворе, ни то, кто такая Неттл, ни мое низкое происхождение тут ни при чем.
По мере того как он говорил, маска бесстрастия таяла, голос его звучал все более пылко, лицо наливалось румянцем. Гнев и боль проступили в его глазах.
– Риддл, я…
– Помолчи! И послушай. – Он снова глубоко вздохнул. – Неттл беременна. Я не допущу, чтобы пострадала ее честь. Я не допущу, чтобы наш ребенок родился в бесчестье. Говори, что хочешь, делай, что хочешь, но Неттл – моя жена, и я не позволю, чтобы политика и тайны отравили нашу радость.
Тут я не выдержал и сел. Хорошо, что кровать была прямо у меня за спиной. Если бы Риддл со всей силы врезал кулаком мне под дых, и то было бы легче. Эхо его слов перекатывалось у меня в голове.
Беременна. Бесчестье. Жена. Отравили. Тайны.
Ребенок.
Наконец дар речи вернулся ко мне.
– Я стану…
Риддл скрестил руки на груди и с вызовом заявил, раздувая ноздри:
– Мне все равно, что ты станешь делать. Заруби это себе на носу. Делай, что хочешь, это ничего не изменит!
– …дедушкой, – хихикнул я.
Риддл уставился на меня с недоверием. Я помедлил, стараясь привести мысли в порядок, и заговорил не слишком гладко:
– Деньги у меня отложены. Можете взять их все. Отправляйтесь как можно скорее, потом Неттл будет трудно путешествовать. Думаю, вам надо вовсе уехать из Шести Герцогств. Неттл – мастер Силы, ее слишком хорошо знают, чтоб вы могли…
– Мы никуда не поедем! – Его лицо окаменело от гнева. – Мы отказываемся уезжать! Мы поженились по закону…
Быть того не может…
– Но король же запретил!
– Король может запрещать все, что ему вздумается, но если мужчина и женщина поклялись друг другу в верности у Камней-Свидетелей в присутствии по меньшей мере двоих…
– Один из свидетелей должен быть менестрелем. И свидетели должны знать обоих супругов.
– Уж королева-то Шести Герцогств неплохо нас знает, – тихо сказал Риддл.
– Кетриккен? Я думал, Кетриккен – одна из тех, кто стоял за запретом вашего брака…
– Кетриккен – не королева Шести Герцогств. Королева – Эллиана. И там, где она выросла, женщина может стать супругой того, кого пожелает.
– Но вторым свидетелем должен быть менестрель… – Тут я осекся. Потому что вдруг понял, кто это был.
– Нед Счастливое Сердце, – негромко подтвердил мою догадку Риддл. От ухмылки его прямо перекосило. – Слыхал о таком?
Мой пасынок. Он всегда был счастлив звать Неттл сестрой… Я поймал себя на том, что сижу, зажимая рот обеими руками. Я пытался думать. Итак. Они поженились. Законно и в то же время тайно. Да, это вполне в духе Эллианы. Возможно, она сама не понимает, что, нарушив указ мужа, сделала нечто большее, чем просто утвердила свою веру в право женщины самой решать, за кого ей выходить. Или с кем ей спать, не заключая брака.
Я заставил себя оторвать руки от лица. Риддл стоял, подобравшись, будто ждал, что я вот-вот наброшусь на него с кулаками. Я заглянул себе в душу – хочется ли мне этого. Нет. Я не хотел поколотить его. Вообще не чувствовал гнева. Один лишь ужас.
– Король никогда не признает этого. И Кетриккен с Чейдом тоже. Ох, Риддл… О чем вы только думали? – В моем голосе горечь мешалась с радостью.
Ребенок… Ребенок, о котором так мечтала Неттл. Ребенок, который навсегда изменит их жизнь. Мой внук. И внук Молли.