Несмотря на тусклый свет уличных фонарей, площадь казалась ярко освещенной от обилия светящихся фар и подсветок. А собравшийся здесь народ я про себя разделил на две категории: тех, кто пришел посмотреть, и тех, кто пришел себя показать. И среди последних особенно ярко блистали некоторые девицы, несмотря на прохладную ночь, нарядившиеся в короткие вечерние платья, а парочка из них и вовсе щеголяла в открытых купальниках. На мой немой вопрос Серафима пояснила, что именно они сегодня будут давать старт гонкам.
Спустя какое-то время публика потянулась к трассе. Чтобы занять хорошие места, заторопилась и Серафима. Схватив меня под руку, она быстрым шагом направилась на противоположную сторону трассы. По всей видимости, этот участок дороги пришелся по душе и друзьям сестренки, так как здесь уже собрались почти все ее сокурсники, принимавшие участие в давешней вечеринке, включая расплывшуюся в улыбке Виту.
Какой-то парень в ярко-оранжевой футболке, используя громкоговоритель, объявил о начале первого заезда. К прочерченной мелом поперек трассы линии стали подъезжать автомобили, а комментатор сообщал их марку и имя участника заезда. Каждое объявление зрители встречали одобрительными криками, но иногда был слышен и свист. Первыми со старта рванули представители отечественного автопрома, а через несколько минут комментатор озвучил имя победителя. К моему удивлению, им стал водитель невзрачной «копейки». Толпа одобрительно зашумела, а сестра шепнула мне, что под капотом этого раритета двигатель от Mitsubishi. После завершения третьего заезда комментатор предупредил о приближении к месту старта со стороны области колонны фур. По толпе пронесся недовольный гул, но меньше чем через минуту на трассе с нашей стороны уже не было ни одного человека.
После возобновления заездов, безусловно, самыми зрелищными стали старты спорткаров, в одном из которых принимала участие подруга Серафимы — Кристина. Сестренка громко за нее болела, но спорткар Кристины все же отстал от победителя больше чем на корпус.
Заезды завершились, и народ постепенно стал разъезжаться, но Серафима не стала спешить, заверив, что в самом конце всегда бывает что-то интересное. И действительно, когда площадь почти опустела, несколько отчаянных парней устроили дрифт-соревнования. Не жалея резину, они сначала выписывали по асфальту круги — бублики и восьмерки, а затем решили продемонстрировать парный дрифт. Первая пара почти справилась с задачей, синхронно проделав два бублика, но на третьем столкнулась бамперами. Когда в центр площади выехала вторая пара, стоявшая по соседству Вита с восторгом воскликнула, что за рулем одного из автомобилей ее Илья, и устремилась подобраться поближе.
— Вита! Стой, это опасно! — предостерегающе крикнула Серафима и, сделав несколько шагов ей вслед, попыталась остановить подругу. В этот момент надрывно взревели двигатели, и дрифтеры стали входить в занос. Вдруг к визгу шин добавился металлический лязг. Заднее колесо идущего первым автомобиля, кувыркаясь в воздухе, полетело в сторону девушек, ударилось об асфальт у самых ног Серафимы и, зацепив ее, покатилось дальше. Сестру после столкновения развернуло всем телом, она громко вскрикнула и, как подкошенная, рухнула на землю. В ужасе от произошедшего я мгновенно оказался подле нее. Серафима была без сознания, а из уголка рта и из носа стекали струйки крови. Главное — она была жива! Нас обступили немногочисленные свидетели произошедшего, и кто-то предложил не дожидаться скорой, а воспользоваться его фургоном, чтобы как можно быстрее доставить Серафиму в ближайшую больницу. Осознавая, что каждая секунда на счету, я решил воспользоваться предложением. Попросив пребывавшего в шоке парня Серафимы подобрать еще пару крепких ребят, я организовал бережное перемещение так и не пришедшей в сознание сестры в фургон. В салоне минивэна тускло горела лампочка, и в ее свете я постарался тщательно обследовать все полученные Серафимой повреждения. В итоге пришел к неутешительному выводу. Помимо ушиба грудной клетки, налицо были все симптомы черепно-мозговой травмы. Мысль о том, что сестренка может и не выжить, заставила сердце сжаться от боли. И тут я вспомнил об осколке кристалла Кемуэля, все это время благополучно лежавшего во внутреннем кармане моей ветровки. Мельком посмотрев на сосредоточенного водителя, я достал осколок и положил его к изголовью Серафимы. Секунды растянулись в вечность, но почему-то не происходило ничего. Я уже подумал, что кристалл, возможно, потерял свои свойства, но, вспомнив опыт общения в инфернальном мире с кристаллами пертоигнила, решил попробовать нечто похожее и с осколком концентрированной маны.