Лю Цысинь
Странствующая Земля
Глава 1
Стартовая Эпоха
Я никогда не видел ночи, никогда не видел звезд. Я не видел ни весны, ни осени, ни зимы. Я родился в конце Стартовой Эпохи, вскоре после того, как вращение Земли остановилось.
Стартовая Эпоха длилась сорок два года — на три дольше, чем прогнозировало правительство Единства. Однажды мать рассказала мне, как наша семья стала свидетелем последнего заката. Солнце ползло к горизонту — медленно-медленно, словно вообще перестало двигаться. Понадобилось три дня и три ночи, чтобы оно наконец остановилось. Естественно, это был конец всех «дней» и всех «ночей». Восточное полушарие долго — лет десять или около того — было окутано нескончаемыми сумерками. Солнце пряталось под самой линией горизонта, и его лучи освещали половину небосвода. Именно во время этого долгого заката я и родился.
Сумерки не означали тьму. Северное полушарие освещало сияние геодвигателей. Эти гигантские генераторы были установлены по всей Азии и Северной Америке — лишь цельные и прочные тектонические плиты под этими двумя континентами могли противостоять вырабатываемой ими тяге. Всего около 12 000 таких двигателей было построено и размещено на азиатских и американских равнинах.
Из дома я мог видеть яркие плазменные струи нескольких сотен геодвигателей. Представьте себе огромный дворец величиной с Парфенон на Акрополе. Теперь представьте, что из этого дворца до самого неба вырастают бесчисленные исполинские колонны, и каждая из них излучает яркий, голубовато-белый свет, словно колоссальная люминесцентная лампа. А вот и вы — микроб на полу дворца.
И это мы лишь начали рисовать картину нашего мира.
Картине, однако, еще далеко до завершения. Замедлить вращение Земли могут только силы, действующие по касательной к ее поверхности, поэтому струи геодвигателей надо направлять под определенным углом. Гигантские столбы света были наклонены как раз под нужным углом. А теперь представьте, что это значит для нашего дворца. Его пилоны едва не падали! Многие приезжие из Южного полушария сходили с ума от этого невероятного зрелища.
Еще хуже, чем вид, был страшный жар, исходящий от геодвигателей. Температура на улице достигала 70–80 градусов, поэтому только чтобы высунуть нос из дома, нам приходилось надевать термокостюмы. При таких экстремальных температурах проливные дожди были обычным явлением. Особенно кошмарное впечатление оставляло зрелище луча, прорезающего темные облака. Тучи рассеивали яркий, голубовато-белый свет геодвигателей, и тот расщеплялся на бесчисленные радужные гало, волнами прокатывающиеся по всему небу, словно потоки раскаленной магмы. Однажды мой впавший в маразм дедушка, измученный безжалостной жарой, не смог больше терпеть. Когда начался ливень, он так обрадовался, что выскочил на улицу, голый по пояс. Мы не успели остановить деда, и верхняя часть его тела была обожжена каплями дождя, нагретыми плазменными лучами геодвигателей до точки кипения.
Для моего поколения, родившегося в Северном полушарии, все это было совершенно нормально и естественно, точно так же, как Солнце, звезды и Луна для поколений до Стартовой Эпохи. Всю историю человечества, которая была до нас, мы называли Предсолнечной Эпохой. Какое же увлекательное это было время! Воистину Золотой век.
В учебную программу начальной школы входило кругосветное путешествие. Весь наш класс в количестве тридцати человек плюс учителя отправился в дорогу. В то время вращение Земли уже остановилось. Геодвигатели использовались лишь для поддержания планеты в равновесии да небольших корректировок. Поэтому в течение трех лет (как раз мои от трех до шести) лучи сияли не так мощно. Это дало нам возможность совершить путешествие и лучше узнать свой мир.
Первым делом мы ознакомились с одним из геодвигателей. Он располагался в Шицзячжуане[1], у подножия гор Тайхан. Двигатель представлял собой высоченную металлическую гору, которая нависала над нами, закрывая половину неба. Лежащий на западе хребет Тайхан казался не более чем грядой небольших холмов. Некоторые из моих одноклассников с удивлением воскликнули, что геодвигатель, должно быть, высотой с Джомолунгму! Наша прекрасная учительница, госпожа Син, улыбнулась и сказала, что на самом деле он достигает в высоту примерно 11 000 метров, что на две с лишним тысячи метров больше, чем Джомолунгма.
— Люди называют его «Паяльной лампой Господа», — сказала она.
Мы стояли в огромной тени геодвигателя, и нам казалось, будто его вибрация сотрясает всю Землю.
Существовало два главных типа геодвигателей. Те, что побольше, называли «пиками», а те, что поменьше — «горами». Мы поднялись на Северо-Китайский Пик № 794. Само собой разумеется, для восхождения на «пик» требовалось гораздо больше времени, чем на «гору». К вершине «горы» можно подняться на гигантском лифте, тогда как заехать на пик можно только на машине. Наш автобус влился в бесконечную процессию других транспортных средств на гладкой стальной дороге, которая извивалась по склону. Слева мы видели лишь лазурную поверхность металла, справа зияла бездна.
Транспортная колонна состояла в основном из 50-тонных самосвалов, груженых камнями с гор Тайхан. Наш автобус быстро поднялся до 5 километров. Земля внизу, залитая зеленовато-голубым свечением геодвигателя, почти полностью скрылась с глаз. Учительница Син велела нам надеть кислородные маски. Когда мы приблизились к плазменному шлейфу, свет и жар значительно усилились, отчего щитки наших шлемов потемнели, а мини-компрессоры в термокостюмах завибрировали, работая с полной нагрузкой. На высоте 6 000 метров находился заборник материала. Самосвалы подъезжали один за другим без остановки, и каменные глыбы летели в сверкающую красными искрами громадную пасть. Геодвигатель пожирал булыжники без звука.
Очарованный, я спросил учительницу:
— А как геодвигатель превращает эти камни в топливо?
— Слияние тяжелых элементов — чрезвычайно загадочная отрасль науки, — сказала госпожа Син, — слишком сложная для понимания в вашем возрасте. Так что просто знайте одно: геодвигатели — самые мощные машины, когда-либо созданные человеком. Тот, на котором мы стоим, Северо-Китайский Пик № 794, работая на полную мощность, способен придать Земле тягу в 15 миллиардов тонн.
Наконец наш автобус достиг вершины геодвигателя. Устье плазменной струи находилось теперь прямо над нами. Луч, вырывающийся из него, был настолько огромен, что, задрав головы, мы видели лишь гигантскую, уходящую вверх, в бесконечность, стену голубой плазмы. И тут я вспомнил загадку, которую нам загадал учитель философии: «Вы идете по равнине и вдруг натыкаетесь на стену. Она тянется бесконечно вверх, бесконечно вниз, бесконечно влево и бесконечно вправо. Что это?»
Стоя на вершине геодвигателя, я пересказал эту загадку учительнице Син — любопытно, что она ответит? При одном только воспоминании о разгадке я содрогнулся.
Госпожа Син стояла рядом со мной, обдумывая ответ. Через некоторое время она смущенно помотала головой.
Наклонившись поближе, я прошептал ей на ухо ужасный ответ:
— Смерть.
Несколько секунд она молча смотрела на меня, а потом вдруг обняла и крепко прижала к себе. Глядя через ее плечо, я видел множество высоченных металлических пиков, вырастающих из окутанной туманом земли далеко внизу. Их ряды тянулись во всех направлениях насколько хватало глаз, и каждый пик излучал колонну яркой плазмы. Картина походила на гигантский косой космический лес, протыкающий верхушками дрожащее небо.