Подобная картина меня по-настоящему возбуждала.
И Расти тоже.
Мы иногда обсуждали эти темы шепотом. И только когда рядом не было Слим. Я бы не смог говорить подобные вещи, если бы Слим слушала. Более того, мы подумали, что она может вообще прекратить с нами общаться, если узнает о наших фантазиях.
И каждый раз, когда я представлял себе оргии на поле Янкса, я всегда видел Слим в роли девушки на алтаре. (Этого я не говорил ни Расти, ни кому-либо еще.) Ее никогда не приносили в жертву, потому что я непременно поспевал на помощь в самый последний момент.
Я не знаю, проводились ли в самом деле на поле Янкса человеческие жертвоприношения. В нашем воображении они представлялись чем-то увлекательным: сексуальным, романтичным, возбуждающим. Тем не менее, жертвоприношения животных, которые определенно там происходили, казались нам чем-то отвратительным.
Жертвоприношения животных были отвратительны и беспокоили практически всех. В первую очередь потому, что пропадали домашние любимцы. И потом, людям, приезжавшим на поле Янкса в поисках уединения или на очередную гулянку, не слишком-то приятно было набрести на обезображенные останки какого-нибудь Пирата или Китти. К тому же, они невольно начинали гадать, не станут ли они следующими.
С полем Янкса надо было что-то делать. Так как оно находилось за границей Грендвилля, заниматься им пришлось администрации округа. Они решили огородить поле проволочным забором.
Который простоял ровно неделю.
А потом в кадре появился заинтересованный гражданин по имени Фаргус Дурдж. Он сказал: «Никто ведь не устраивает оргии и языческие жертвоприношения на главной площади Грендвилля, Бикстона или Кларксбурга, ведь так?» — с чем все согласились. — «Так в чем же разница между городской площадью и полем Янкса? Площадь находится в центре города, вот в чем. В то время как поле Янкса расположено где-то там на отшибе. Оно отделено! Вот оттого-то оно и притягивает всех малолетних бандитов, людей с психическими отклонениями, садистов, сатанистов и сексуальных маньяков в округе».
Что же он предложил?
Сделать поле Янкса менее отделенным, облегчив подъезд к нему, и сделать центром законных мероприятий.
В совете округа не только поняли его идею, но предоставили финансирование и поставили Фаргуса во главе проекта.
Денег было достаточно, чтобы пригнать бульдозер и проложить грунтовую дорогу вместо разъезженной автомобилями тропинки. Их хватило даже на скромный «стадион», который возвели посреди поля.
Стадион, детище воображения Фаргуса, представлял из себя два высоких ряда скамеек вокруг единственной арены.
Очень маленькой арены.
Округ провел электричество и установил софиты для освещения «ночных зрелищ».
Чуть больше двух лет назад в теплый июньский вечер стадион Фаргуса заработал.
Он был открыт для посетителей все время, кроме периодов, когда все места были зарезервированы для особых событий. Кто угодно мог пользоваться площадкой, днем и ночью, потому что свет работал по таймеру. Софиты включались с закатом и горели всю ночь, отпугивая бродяг.
Тем летом «особые события» Фаргуса происходили каждую пятницу и субботу. Так как арена была очень маленькой, на ней невозможно было устраивать ничего столь массового, как баскетбольный матч, соревнование по теннису, театральная постановка или выступление музыкальной группы.
Мероприятия должны были быть небольшими, чтобы уместиться на крохотной сцене.
Так что Фаргус устроил череду виртуозно скучных представлений: соревнование по настольному теннису, концерт барбершоп-квартета,[9] шоу жонглеров, сольный фортепьянный концерт, поэтические чтения и старикашка с карточными трюками.
Даже несмотря на то, что вход был свободным, почти никто не ходил на эти выступления. Что было только к лучшему, потому что фаргусов гениальный план не предусматривал парковку. Это было самым большим недосмотром, так как большинство людей приезжали к стадиону на машинах. В результате автомобили стояли как попало по всему полю. Не большая беда, если всего народу собралось от силы человек тридцать.
Но однажды, ближе к концу того лета, когда Фаргус устроил состязание по боксу, по пять долларов за вход, там собралось около двух сотен человек.
На поле Янкса было так тесно, что некоторым приходилось карабкаться через машины и пикапы, чтобы пробраться к стадиону. Автомобили стояли вплотную не только на самом поле — выездная дорога была забита под завязку.
9