Ее единственный относительный покой наступил в те моменты, когда один из дроидов подходил к внутреннему громкоговорителю, требуя ответа о Республике. Некоторые из вопросов, которые она ожидала услышать. Каковы были ее самые последние границы? Каково сегодня состояние техники республиканских военных кораблей? Другие же удивляли ее. Какова биология вида, наиболее близкого к границе? Сколько Республика вложила в токсикологические исследования?
Она, конечно же, не ответила ни на один из их вопросов, чем заслужила еще большее наказание для своих ушей. По крайней мере, она могла закрыть глаза, не видя ничего, кроме подсвеченных кровеносных сосудов на веках-и множества сожалений. Она была неправа, что хоть на секунду задумалась о "гостеприимстве" Аркадии, так же как и о том, что Байллура могла быть каким-то убежищем. В обоих случаях она сказала себе, что действительно хочет, чтобы ученики полностью покинули пространство Ситхов. Но, по правде говоря, она бы приняла приемлемую альтернативу в пространстве Ситхов для Тан и беженцев, если бы таковая существовала. Геб и все родители и опекуны, которые поместили своих детей в бригаду промышленных Эвристиков и Бригаду Рашера, надеялись, что их дети отправятся в более безопасное место. Она попала в ловушку, думая, что небольшое улучшение было приемлемо, просто чтобы она могла вернуться к тому, чтобы помешать Повелителям Ситхов.
- Взорвать все очень просто, - сказала она Рашеру чуть раньше. - Милосердие-это тяжело."
Она была строга с ним, поняла она, отчасти для того, чтобы держать давление на себя, чтобы не позволить ей довольствоваться меньшим для студентов. Как говорят служащие Ситхам наемники, он действительно не был таким уж презренным. Он определенно заботился о своей команде. Она завидовала ему в том, что его работа была ограниченной. Здесь было так много тех, кто нуждался в помощи-ее личной помощи,-что она едва могла представить себе ее масштабы. На борту "Усердия" находилось семнадцать сотен беженцев, которые полагались на нее. Но это была не семнадцатимиллионная часть того числа людей, которые оставались в опасности. Правильно ли ей было сосредоточить свои усилия на том, чтобы сделать вещи идеальными для немногих избранных, когда нужно было сделать еще так много?
Да. Керре нужно было только вспомнить образ Луреии, маленькой девочки с повязкой на голове ее пропавшей сестры. Она-и многие другие, такие же, как она, - слишком долго страдали, чтобы заслужить только полумеры. Да, быть единственным рыцарем-джедаем в этом секторе давало Керре другие обязанности. Но это не освобождало ее от долга перед теми, кто верил в нее. Она была им обязана. В пространстве Ситхов не было такого понятия, как "безопасное место". Так или иначе, она должна была вытащить их отсюда, черт возьми!
Следователи снова принялись бубнить о количестве джедаев и о том, где они находятся. Услышав их вопросы, Керра поняла, что узнала больше о том, что знала-или не знала-Аркадия, чем они узнали от нее. Главный козырь джедаев, их репутация, осталась после их ухода, но многие существа, которых она встречала в пространстве Ситхов, казалось, вообще ничего не знали о джедаях. Рашер признался, что его знания в основном связаны с изучением истории. Даже некоторые из Лордов Ситхов, с которыми она сталкивалась, казалось, не имели ни малейшего представления о том, как вести себя с джедаями. Аркадия считала, что с Керрой можно договориться. Одион в деле Челлоа полагал, что Керру можно убедить рассматривать самоубийство как рациональный выбор. Близнецы, казалось, вообще ничего не знали о том, кто она такая.
Действительно, из всех Повелителей Ситхов и их приспешников, с которыми она столкнулась, только Нарск, казалось, сразу же понял, что такое джедаи. -Вы, джедаи, должны быть честными и порядочными!"
Керра открыла глаза. Ботан, конечно, был прав.
Но как он узнал об этом? Кто же он такой?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Нарск терпеливо стоял в крошечном круглом ангаре. Это место не имело ни одного из высоких названий Аркадии: посадочная станция 7 была одним из скопления куполов на поверхности Сайнеда, Соединенных с Патриот-Холлом и остальной частью города через длинный ряд подземных коридоров на юг. Но это маленькое сооружение было, по-своему, черным Клыком Аркадии-и уникальное серебряное судно, приготовленное внутри, значило для нее больше, чем все дикие космические выдумки Даймана значили для него.
А Нарска просто пригласили войти. Или, скорее, приказано присутствовать. Ведь этот корабль был для него... сейчас.
Сияя перед возобновившейся темнотой за пределами магнитного поля, шаттл был немногим больше истребителя с более длинной кабиной экипажа. Пилот-дроид сидел в кабине, его торс был прикреплен к корпусу корабля. Пассажирский отсек казался чуть более удобным, достаточно широким для нового кресла-качалки, которое техники Аркадии соорудили взамен дрянного коричневого от Усердия. Плавучий трон, мягкий и сверкающий в царственном бордовом цвете, стоял на краю трапа.