— Остановитесь! Стойте, говорю!
«Что за шайтан! — досадливо поморщился Мухамед. — Только о нем подумал, как он уже тут!»
Алигоко и Мухамед остановили коней. Ехавшие за ними всадники — тоже.
Но Шогенуков сделал Хагуру знак, чтобы все продолжали путь.
— Мы вас догоним, — сказал князь. — Шагом поезжайте.
Подъехал Исмаил. И лошадь и всадник тяжело дышали. Из-за спины Исмаила выглядывал мальчик лет девяти, сидевший на крупе коня.
После взаимных приветствий Исмаил спросил строго:
— Куда это вы направляетесь? Не к Тузаровым ли?
Алигоко обнажил в насмешливой улыбке свои зубы:
— Это Коран учит задавать такие «скромные» вопросы?
И без того бледное лицо Исмаила побледнело еще больше:
— Ни Коран и ни адыге хабзе не учат зубоскалить, когда говоришь со старшими. А задаю вопросы не я, а Кургоко — больший князь Кабарды. Это он послал меня…
— А откуда Кургоко узнал… — не выдержал было Мухамед.
Исмаил метнул на брата гневный взгляд:
— Помолчи! С тобой дома поговорят. А тебе, князь Шогенуков, велено передать вот что. Никаких споров, а тем паче резни с Тузаровыми не затевать. Старый Каральби был сегодня у нас. Кургоко знает о панцире. Ты понял?
Шогенуков задумчиво посмотрел по сторонам. Его отряд уже скрылся за поворотом лесной дороги. С Исмаилом тоже никого не было, если не считать мальчика. Уклоняясь от ответа, Алигоко сам задал вопрос:
— Ты что, Исмаил, один приехал?
— Да, мне пришлось выехать так поспешно! Не стал никого собирать. Боялся, не догоню тебя.
— А этот парнишка?
Исмаил простодушно улыбнулся:
— Да ведь это Кубати, сын Кургоко. Бегал в лесу с детьми своего аталыка, отбился от них, заблудился. Герой! Увидел следы медведя и пошел зверя искать со своим кинжальчиком и детским луком. Чуть стемнело — следы потерял. И хорошо, что потерял. На дорогу он сумел выйти, да топал не в ту сторону. В это время я на него и наткнулся. Завезем его к аталыку на обратном пути. Кстати, Алигоко, наш брат просил тебя приехать к нему… Куда это люди твои подевались?
— Послушай, Исмаил, — тихо сказал Шогенуков. — Ты умный и добрый. Я тебя очень уважаю. Можно с тобой поговорить как с мужчиной?
— Говори… — Исмаил недоуменно пожал плечами.
— Попросить я тебя хочу об одной услуге… Просьба совсем пустяковая… Скажи брату, что ты нас не догнал, не нашел.
— О, аллах! Что я слышу?! — возмутился Исмаил. — С каких это пор лживость языка стала признаком мужских достоинств? Не шутишь ли ты, Алигоко?
Алигоко покраснел: нет, не от стыда — от злости.
— Я не шучу, — сказал он сквозь зубы. — Разве тебе не хочется получить щедрый подарок?
— Теперь меня еще и подкупаю?! — задыхаясь от возмущения, крикнул Исмаил. — Кубати! Закрой уши! Тебе не надо знать, до какой низости могут опускаться мужчины!
— Послушай, брат! — снова вмешался Мухамед. — Что тебе стоит выполнить нашу просьбу?
— Заговорил снова, мерзкий барышник?! И для тебя мужская честь не дороже кумгана, который ставят в нужник?
— Не слыхал я еще таких оскорблений, — прошипел Алигоко, обращаясь больше к Мухамеду.
Младший Хатажуков, способный в припадке ярости терять голову, подъехал к брату вплотную и заорал:
— Потише, бабская твоя душонка! Что ты понимаешь в мужской чести? При виде крови у тебя в штанах мокро становится!
— Неслыханно, — упавшим голосом пробормотал Исмаил. — Это старшему…
В воздухе просвистела плеть и задела слегка по красивому лицу Мухамеда.
Исмаил замахнулся и второй раз, но в то же мгновение тяжелый кулак брата, одетый в кольчужную рукавицу, вломился ему в левый висок. Исмаил уже не почувствовал, как он летел вниз головой с коня на землю, как хрустнули его шейные позвонки, и не услышал, как пронзительно, словно раненый медвежонок, закричал Кубати.
Мухамед спешился и в оцепенении застыл над братом. Хотел проглотить какой-то колючий комок, но это ему никак не удавалось — в горле было сухо.
Вдруг прозвучал отчетливый голос Алигоко:
— Не догнал нас Исмаил, не нашел. Мы ничего не знаем.
— А этот? — хриплым голосом спросил Мухамед и показал на своего и Исмаила родного племянника.
Шогенуков пересадил мальчика на холку своего коня. Кубати был теперь, после первого потрясения, присмиревшим и безучастным.
— Оттащи убитого в лес. — Алигоко не старался подыскивать более мягкие слова. — Недалеко, на несколько шагов, чтобы труп можно было легко найти. Мальчишку я пока подержу.
Выйдя опять на дорогу и садясь на коня, Мухамед спросил снова: