ОКСАНА. А сейчас, значит, отец снова объявился?
ЧУБ. Лучше б уж не объявлялся.
ОКСАНА. А как же ты меня нашел?
ЧУБ. Тебя Панночка нашла. Ну, а мне так захотелось родную кровинушку увидеть, что просто сил нет! Вот я и написал тебе письмо, чтобы ты приехала погостить.
ОКСАНА. Так, может быть, поедем сразу к отцу?
ЧУБ. Да объявится Басаврюк, не волнуйся!
Оксана тяжело вздыхает, смотрит из машины на красоты Диканьки. В церквях звонят в колокола.
ОКСАНА. Как красиво звонят колокола.
ЧУБ. Так ты ж на Украине, дочка! Здесь у нас все красиво! А вот сейчас мы свечку Спасителю нашему поставим.
Чуб останавливается возле Храма. Они с Оксаной, перекрестясь, заходят в Храм, Панночка останавливается возле Храма, не выходит из машины. Набирает по мобильному номер Басаврюка, который в это время (в человеческом обличье) нежится в бассейне с куртизанками. Здесь же бутылки с шампанским, кокаин на стеклышках, шприцы, садомазохисткие принадлежности.
БАСАВРЮК (включает телефон). Кто там?
ПАННОЧКА (шипит). Ну, ты, Басаврюк, и говнюк!
БАСАВРЮК. Ты полегче!
ПАННОЧКА (мягче). Мог бы и встретить дочку.
БАСАВРЮК. Я не могу расходовать отпущенное мне историей время на всякую ерунду! Или ты забыла о нашей великой миссии?
ПАННОЧКА. Я все помню. А если Оксана вернется в Америку?
БАСАВРЮК. Никуда она от нас уже не денется. Наведем порчу, напоим, кокаином нос запудрим.
ПАННОЧКА. Басаврюк, ты должен прямо сейчас встретиться с Оксаной. Приезжай к Чубу. (Отключает мобильный телефон).
Чуб и Оксана в Храме, ставят свечку Спасителю, матери Божьей. Причем Чуб ставит чуть ли не пудовые свечки, которые, по его мнению, соответствуют его положению. Идет служба.
Вакула незаметно выходит из своего укрытия, смотрит на кресло, где спала Оксана. Там лежит оброненная цепочка с талисманом в виде сердечка. Он забирает ее. Едва успевает выскочить из самолета, как подъезжает охрана Чуба. Врываются в самолет, начинают его обыскивать.
Вакула несется на спортивной машине по городу. Неожиданно он видит навороченную машину Чуба. Останавливается. Подходит к церкви, Панночка замечает его и только хочет выйти из машины, как в это время выходят из церкви Чуб с Оксаной. Вакула раскрывает объятия.
ВАКУЛА. С Рождеством Христовым, мастер Чуб!
Чуб совершенно опешил от такой наглости, но, как истинный христианин, ошеломленно отвечает.
ЧУБ. С Рождеством...
Вакула нагло его троекратно целует, смотрит на Оксану, которая во все глаза глядит на него.
Чуб до того ошеломлен, что только раздувает щеки от негодования, не в силах ничего сказать.
ВАКУЛА. С Рождеством, Оксана.
ОКСАНА (изумленно). С Рождеством.
Вакула троекратно целует ее, причем последний поцелуй явно затянулся. Чуб очнулся и бьет Вакулу по плечу. Тот едва не падает.
ЧУБ. А ну пошел прочь, бесовское отродье!
ВАКУЛА. Нельзя ж в такой день драться, батя!
ЧУБ (быстро крестится). Господи прости! Я тебе сейчас, Вакула, покажу такого батю!
ОКСАНА (изумленно). Вакула?
Панночка в бешенстве от таких проделок Вакулы. Чуб быстро уводит Оксану. Она оборачивается.
ЧУБ (шипит на Вакулу). Сегодня в одиннадцать у меня в клубе!
ВАКУЛА. Слушаюсь, батя.
Оксана никак не может оторваться от Вакулы. Он провожает ее влюбленным взглядом. Чуб с Оксаной уезжают, но перед Вакулой останавливается машина Панночки. Опускается стекло.
ПАННОЧКА. Молись, Вакула! Молись всем угодникам и своему Господу Богу! Ты еще не знаешь, как могут мстить обманутые женщины! Моя месть будет страшная! Ты по-жалеешь, что родился!
На миг она преображается в ведьму. Стекло поднимается, Панночка стартует на страшной скорости. Вакула трясет головой.
ВАКУЛА. И в правду говорят, в каждой бабе сидит ведьма!
***
Чудный дворец Чуба. В росписных хоромах стоит стол (персон на пятьсот), который ломится от яств. За столом сидят: Чуб, Оксана и Панночка. Им прислуживают девушки в украинских одеждах. Здесь же сидит украинс-кий оркестр, который что-то наяривает национальное. Оксана задумчива: из сна явился Вакула, и до сих пор нет ее отца...
ЧУБ (обводит рукой стол). Я на всякий случай… ну, если ты захочешь увидеть родственников… Может, все-таки позвать?
ОКСАНА. Нет, дядя. Не хочу пока никого видеть.
ЧУБ. Ты только скажи. Ведь у твоего дядьки Чуба вся Украина в кумовьях ходит! У нас ведь как? В любую хату плюнешь, обязательно в куму или кума попадешь. Это я еще только для близких родственников стол накрыл. Ну, позвать, дочка?
ОКСАНА. Потом, дядя.
ПАННОЧКА. Ну, что ты пристал к ней, батя? Оксана устала после дороги, а ты к ней со своими родственниками.
ЧУБ. Как мне развеселить тебя, дочка? Ну, хочешь я тебе сейчас спляшу?
ОКСАНА. Ну, что вы, дядя!
ПАННОЧКА. А чего, пусть спляшет, старый дурак, если хочет.
ЧУБ. Да я ради родной кровинушки целый день плясать буду! (Наливает себе огромную чарку водки.) За твой приезд, дочка! За землю нашу! За обычаи!
Выпивает чарку, делает знак оркестру. Звучит музыка. Чуб с гиком начинает пляску и задает такую разухабистую пляску, что Оксана, не выдержав, тоже пускается в пляс. Чуб с криком: “Вот это наша дивчина! Вот это так! Вот так дочка у меня нашлась!” отплясывает так, что чертям тошно.
Во время этого веселья появляется Басаврюк. Он с гнусной усмешкой смотрит на пляску. Внезапно Чуб оказывается возле него и едва не наступает на ногу Басаврюку. Останавливается. Оркестр смолкает. Чуб видит его усмешку.
ЧУБ. Что, брат, не нравятся тебе наши пляски? Вижу, что не нравятся. (Оксане.) Вот, Оксана, и твой отец пожаловал!
ОКСАНА (вскрикивает). Отец!
Хочет подбежать к нему, но что-то ее сдерживает. Басаврюк распахивает объятия, подходит к ней.
БАСАВРЮК Ну, здравствуй, дочка!
ОКСАНА. Отец…
Похотливо обнимает ее, целует в губы. Оксана испуганно отстраняется. Панночка недовольна.
БАСАВРЮК. Ну, вот я и нашел тебя.
ОКСАНА (тихо). Это я нашла тебя.
БАСАВРЮК (раздевает взглядом). Не будем спорить, дочка. Какая ты хорошенькая!
ОКСАНА. Почему ты раньше меня не нашел?
БАСАВРЮК. Я тебе потом расскажу. Ну, чего ты боишься? Обними своего батю скорее!
Распахивает объятия, но Оксана боится обнять его.
ОКСАНА. Все так неожиданно. Я еще не привыкла!
ЧУБ. Ну, чего встали! Садитесь за стол, угощайтесь чем Бог послал.
При упоминании Бога Басаврюка и Панночку заметно кривит. Усаживаются за стол.
БАСАВРЮК (показывает на стол). Гостей ждешь, брат?
ЧУБ. Я гостям, которые наши обычаи соблюдают, завсегда рад. Угощайся, Басаврюк. Пост кончился, теперь можно и разговеться. Горилки выпьешь? А может, водоч- ки анисовой?
БАСАВРЮК. Ты же знаешь, что я не пью.
ЧУБ. Ну, тогда съешь что-нибудь.
Басаврюк протягивает руку, водит, водит рукой, но ничего так и не решается взять.
БАСАВРЮК. Нет аппетита.
ЧУБ. Хоть бараний бок взял бы. Чем плох? Или поросенок молочный перед тобой лежит?
БАСАВРЮК. У меня диета.
ЧУБ. Знаем мы вашу диету бесовскую! Даже за дочь не хочешь выпить.