– И что в нём странного? – спросил Новиков, разламывая надвое овсяную печенюшку.
– Там какие-то ненормальные распоряжения были. Этого Бориса хотели даже сумасшедшим объявить. Но он завещал огромную сумму церкви. Так что пришлось всё выполнять. – Наталья Львовна размешивала в чашке сахар, дзынькая ложечкой по фарфору. – Например, он завещал много денег местной бедной семье, но при условии, что они в день его похорон будут нагишом ходить по посёлку, громко вопить и бить в бубны.
– И что – прошли? – спросил Антон, скатывая из фантика конфеты шарик.
– Прошли. А городовой в Растяпинске квакал и подпрыгивал прямо на улице. Как лягушка. Ему тоже кое-чего перепало от щедрот этого самодура.
– А кем он приходился священнику? – спросил Новиков, глядя на мельхиоровую ложку.
– Не могу точно сказать, – покачала головой Наталья Львовна. – А почему вы спрашиваете?
– Мог этот Савельев завещать похоронить себя во дворе священника?
– С таким-то характером – запросто, – усмехнулся Гаврил.
– Вот и ответ. – Почему-то Новикову казалось, что всё именно так и было – купец-самодур отчего-то решил напоследок зло подшутить над родственником-попо́м и устроить собственную могилу у того прямо под окнами.
– Ответ на что? – переспросил Антон и широко зевнул.
– Откуда взялись кости у дома священника. И скорее всего, этот батюшка и стал первым, на кого решил поохотиться вылезший из могилы упырь.
– А тот его укокошил, – закивал Гаврил. Потом всплеснул руками: – Только как?
– Что мы имеем? – Новиков снова посмотрел на мельхиоровую ложку. Красивая вещица, но не антикварная – такие делали в советское время. Похожий набор был у родителей самого Новикова. – Священник победил злого родственничка серебряным ножом и, скорее всего, молитвами из тетрадки. Наталья Львовна воткнула своему жуткому родственничку ножницы в шею. А Зоя… – И тут Новиков умолк. Выпрямился и окинул компанию взглядом.
Первой закивала Ядвига Мстиславовна.
– Вы – родня с этим мажором? – удивился Новиков. – А раньше почему не сказали?
– Есть чем хвастаться, – пробурчала бабуля. – Они нас, видите ли, уж давным-давно знать не хотят. Интеллихэнция, как же. Мы для них – быдло деревенское.
– Кто-нибудь объяснит, в чём дело? – крутил головой Гаврил.
– По всей видимости, – осторожно произнёс Новиков, – вервача может побороть только его кровный родственник. Поэтому и Зоя, и Наталья Львовна смогли это сделать. И даже без осины и серебра.
– Ишь ты, – удивлённо покачала головой Ядвига Мстиславовна. Странно было видеть, что хоть что-то стало для неё неожиданностью.
– А из пепла эти твари могут восстановиться? – спросил Гаврил, глядя на всех по очереди. – Ну, типа – просто добавь воды? Или крови.
– Маловероятно. Особенно если прах смешать с четверговой солью. – Ядвига Мстиславовна, хитро улыбаясь, похлопала себя по карману.
– Стало быть, их осталось трое, – подвёл итог Новиков. – Савельев, родственник Лисовских и неизвестный.
– Ну, значит, с нашим предком проблем не будет, – кивнул Гаврил.
Наталья Львовна побледнела и медленно перевела на него взгляд.
– Даже не думай! – крикнула директорша музея так, что остальные вздрогнули.
– А что такого? – развёл руками Гаврил.
– Так, ладно, – примирительно произнёс Новиков. – Где бы нам найти остальных родственников?
– Это просто. Светка-почтальонша, например. – Ядвига Мстиславовна допила чай. – Они же из семейки Савельевых.
– Правда? – глуповато переспросил Новиков.
– А ты думал, чего они такие гордые? Древний род, голубая кровь. Тоже ото всех нос воротят.
– Допустим, – выдохнул Новиков, с трудом представляя, как сумеет уговорить кого-то из почтового семейства поучаствовать в охоте на вампиров. – Остаётся ещё четвёртый. Тот ещё злыдень должен быть. Есть идеи, кто такой и где его искать?
Но все только покачали головами.
– Мало ли тут злыдней было, – прошептал Гаврил, зевая.
– Ладно. Тогда всем спать. Завтра подумаем, что делать дальше.
Наталья Львовна и Гаврил остались убирать со стола, Ядвига Мстиславовна повела внучку домой, а Антон побежал проверять, поможет ли его брату новая земля из упыриной могилы. Новиков пошёл к машине, но его остановил отец Павел.
– Возьмите. – Священник протянул участковому тетрадку с чудны́ми молитвами.
– Зачем мне? – не понял Новиков.
– Вы же в это верите.
– А вы нет? Уверены? Ваш старец же сказал, что…
– Я очень люблю отца Фому, – тихо вздохнул священник. – Но в это, – он указал взглядом на тетрадку, – я не верю. Просто не верю, и всё.