После перекуса они вернулись в книжницу и сидели там до ночи. Остановились, только когда Дженна сонно зевнула, прикрыв рот ладошкой. Сам Люмьер усталости не чувствовал. Ему нравилось рассказывать о лесе, его растительности. Да, скупо и кратко, но волки вообще от природы неразговорчивы. Да и Дженне хватало.
— Давай продолжим завтра? — предложила она. — А сейчас поужинаем, и я, наверное, лягу спать.
— Завтра так завтра, — ответил Люмьер, вспомнив о вонючем сене.
Ужин подали все в ту же столовую. Волк быстро проглотил рагу и пирог, а затем поторопился убраться, пока Дженну не навестил кто-нибудь из родственников. Им вряд ли понравится, что девушка делит пищу с волком.
Вместо клетки его отвели в уже знакомую спальню. Люмьер устроился на деревянной лежанке, закрыл глаза и долго лежал, прислушиваясь, как постепенно засыпает дом. Ему было хорошо: день оказался приятным. Однако волк не обманывался: это всего лишь передышка в его борьбе. Дженна играет роль хорошей девочки, ей надо дойти с ним до обители предков, и она надеется заслужить расположение нового знакомого. Только она забыла, что перед ней оборотень. Люмьер не верил людям. Люди жестоки, они уничтожают его вид, вырезают и старых, и малых. А Дженна… просто хорошо умеет лгать и притворяться.
Утром его снова отвели в книжницу, Дженна уже была там, и они склонились над очередным томом. Судя по картинкам, там говорилось о видах нечисти и нежити.
— Ты видел нечто подобное, Волк? — спросила наследница, разглядывая жутковатые изображения.
— Видел, — скупо ответил Люмьер. — Дважды. Оба раза чуть не погиб.
— Страшно… — призналась Дженна, вся свежая и благоухающая, в платье солнечного цвета. — Это ведь чудовища.
— Оборотни для вас тоже чудовища, — не преминул напомнить волк.
— Возможно. Матушка говорит, вы похищаете людей.
— А в твоем доме повсюду шкуры волков. Не только оборотней, но и обычных. А серый волк — мой брат, разве что говорить не умеет. Так кто из нас чудовище, Дженна?
Девушка отвела взгляд, закрылась от него, нашла очередную страшную картинку с кикиморой болотной. В принципе, одним из наименее опасных созданий леса, есть и куда страшнее. Надо только знать, как себя вести.
— Вот ее ты видел? — спросила тея.
— Издалека, — ответил Люмьер, делая вид, что предыдущий разговор забыт. — К ним лучше не приближаться, на их просьбы не отвечать, делать вид, что ты слепой и глухой. Дай, я найду того, кого видел.
Он быстро перелистал страницы, стараясь не порвать чуть заостренными ногтями. Нашел, показал Дженне.
— Стржига, — прочитала она.
— Эти твари пьют кровь, — пояснил Люмьер. — Могут высушить волка досуха. Человека, в общем-то, тоже. Я маленьким зашел слишком глубоко в лес, отошел от логова, и на меня напала эта… стржига. Мы ее зовем просто кровопийца. Хорошо, что на мой крик прибежал друг и отпугнул ее огнем. Отец говорит, нужно нанизать ее на осиновый сук, и тварь умрет, а так она просто убралась от меня. Матушка потом неделю травами поила.
— Чтобы кровь восстановить?
Люмьер кивнул. Сейчас уже нестрашно вспоминать, а тогда он очень испугался. Ему и было-то всего восемь, потом год в лес ходил только со старшими.
— Кого еще ты видел? — допытывалась любопытная Дженна.
И Люмьер снова перевернул страницы.
— Вот.
— Очокочи, — прочитала тея.
— Кровавый горбун, — назвал чудовище Люмьер. — У него горб спереди, и эта тварь может рассечь человека пополам. Оружия не боится. Можно только бежать и надеяться, что не догонит. Я оказался быстрее, даже матери не сказал, что встретил его. Она бы меня потом на неделю в логове заперла.
Дженна улыбнулась. Видимо, представила волчицу, которая запирает в логове волчонка.
— Мы не оборачиваемся до шестнадцати лет, — счел нужным пояснить Люмьер. — Поэтому наши старшие быстрее и сильнее. Попробуй, не послушайся.
И понял, как безумно скучает по стае. Так, что хотелось завыть. Однако вместо этого он предоставил Дженне возможность дальше листать книгу. Она читала названия и описания разных чудищ, Люмьер слушал и запоминал. А вдруг встретятся? И даже чувствовал какое-то подобие покоя.
Конечно, это не могло долго продолжаться. Вечером Дженна снова позвала его ужинать, однако стоило им сесть к столу, как Люмьер услышал знакомые шаги.