– Но, если он и Велия, как вы сказали, единокровные брат и сестра, почему он тогда так на меня смотрел и говорил такие жуткие вещи?
Мне до сих пор было не по себе озвучивать это вслух. Ведь Винсенте меня не просто пожирал тогда глазами с весьма двусмысленной ухмылочкой на пухлых губах. Уж слишком откровенно он пытался выпросить меня у Кроноса себе, как будто подобные вещи он уже когда-то проделывал и редко когда получал в ответ прямые отказы. И уж тем более я сильно сомневаюсь, что ему захотелось забрать меня только для того, чтобы поиграть со мной в брата и сестру без какого-либо сексуального контекста.
– А это уже совершенно другая история, и ничего хорошего, как и в самом Винсенте, в ней нет.
___________________________
[1] gattina – итал. кошечка
Глава 44
– Хотите сказать, что он и Велия?.. – закончить свою шокирующую догадку я не смогла. Не хватило смелости, ещё и перед живым супругом покойной героини разговора.
Но, как ни странно, Кронос и бровью не повёл. Ведь для него, если так подумать, это была давным-давно перевёрнутая страница прошлого, пусть и весьма болезненная. К тому же, он мог в любой момент остановиться и даже запретить поднимать данную тему когда-либо вообще.
– Нет, конечно. Инцеста между ними не было. В этом плане Винсенте каким-то чудом всё же удалось удержать себя в руках. Хотя, прецедентов создавал немерено. И пока я не познакомился с Велией, преследовал её денно и нощно, устраивая бурные признания в любви и засыпая её клятвами быть всегда рядом и принадлежать только ей. Она, к слову, не сразу мне об этом рассказала. И не удивительно. Обычно таких вещей стыдишься, стараясь делать вид, будто этого на самом деле не существует. Правда, в итоге, Винсенте сам себя спалил, когда попытался убрать меня с дороги.
– Я думала, вы были до этого друзьями.
– Скорее, знакомыми приятелями из одной молодёжной тусовки. Хотя, да, после гибели Велии, мы с ним потом очень долго и тесно общались, так как оба любили её едва не на равных. Можно сказать, нас свело и сплотило общее горе к одной любимой нами женщине.
– Всё равно… как-то звучит… ненормально.
Я даже едва не поёжилась, не имея должного воображения и наглядных доказательств, чтобы представить всю эту картину в её истинном свете.
– Хотите сказать, он до сих пор не может её забыть и до сих пор ни с кем не имел серьёзных отношений.
В этот раз Кронос всё же выдал для разнообразия хоть какую-то отличительную реакцию на мои слова – сдержанно хмыкнув и ненадолго поджав губы в кривой усмешке.
– С девушками у него как раз никогда не было проблем. Разве что, постоянных у него практически не имелось, если не считать парочки таких же отбитых на всю голову, как и он, дегенераток, кто готов был терпеть все его выходки с наркотическими запоями дольше, чем пару недель. Да он никого подле себя и сам подолгу не держал. Скорее, использовал их только для того, чтобы спустить пар. А так… Постоянно возвращался к Велии, преследовал её и всё пытался склонить к инцесту. Насколько мне известно, он начал изводить где-то в двенадцать лет. И всё же надеюсь, что дальше своих преследований он так и не зашёл. По крайней мере, Велия клялась мне, что ничего такого между ними не было. И клялась весьма убедительно. Из-за чего мне пришлось верить ей на слово. Хотя, слухи о них продолжали распускать на этой почве даже после её смерти.
– А вы сами… Верите, что всё так и было? Что Винсенте не успел сделать ей ничего плохого? Как-никак он её брат, возможно даже любимый.
Всё-таки язык мой – враг мой. Я должна была уже как-то закончить эту тему, а не лезть глубже туда, куда меня никто не просил лезть. Не встреться я лично лицом к лицу с этим отморозком, возможно, бы и по сей день оставалась в лучшем для меня неведенье. Но в том-то и дело. Волей случая я стала едва не одной из главных участниц в истории с впечатляющим сроком давности.
– Конечно, мне всегда приходилось сомневаться и даже однажды устроить Винсу тёмную, пытаясь выяснить или, скорее, выбить из него правду. Тогда-то я и понял, насколько он опасен и до какой точки невозврата у него успела съехать крыша за все эти годы, особенно от ревности своей сестры ко мне. Он один из тех, кто кайфует и от боли, и от её причинения. Я расквасил ему тогда всё лицо едва не в сплошной фарш, а он и тогда, пьяный от болевого шока, лыбился мне окровавленными зубами и просил повторить. Правда, обещал, что не расскажет сестре, что это я его так разукрасил. В общем… – Федерико неопределённо повёл головой и передёрнул плечом даже через столько лет пытаясь смириться с когда-то пережитым поражением. – С такими как Винсенте Ди Маджио разговаривать бессмысленно. С ним надо изначально держаться как можно дальше и ни при каких обстоятельствах не поддаваться на его провокации. Как и не пытаться его задирать. Я очень надеялся, что вы никогда с ним не пересечётесь, но… теперь, к сожалению, всё это обратно не переиграть.