Правда, в этот раз вроде обошлось без излишних эксцессов. Если не считать моего состояния с периодическим мандражем от ожидания ближайшей встречи с Федерико. Но подготовили меня к ней практически на славу. Одна бы я так никогда не справилась. По крайней мере, мне бы ещё пришлось ждать после эпиляции не меньше суток, чтобы с кожи прошло раздражение. А так, меня чем-то помазали во всех местах, где удалили отросшие волоски с помощью лазерного эпилятора, после чего моя кожа стала выглядеть не просто гладкой и однотонной, но и буквально светящейся при падающем на неё с определённого угла освещении. Волосы на голове мне так же уложили весьма профессионально, не говоря про макияж и подобранный к такому случаю умеренный аромат духов. Насколько я поняла, именно тех, которые предпочитал сам Кронос. А вот что касается платья…
С платьем я почему-то немного засомневалась (как и с предыдущим белым). Хотя и понятно. Ведь это снова выбирала его не я, как и комплект нижнего белья, и чёрные туфли (хорошо, что на этот раз не на таком высоченном каблуке). Но с другой стороны, Крон приглашал меня сегодня на ужин и мог уточнить, какое лучше платье мне для этого подобрать и какую сделать под него причёску. И, к слову, без каких-либо украшений. Только бельё, туфли и чёрное короткое платье из стрейчевого бархата, собранное на боковых швах и лифе декоративными складками, с длинным рукавом, глубоким декольте и короткой юбкой. Настолько короткой, что пока я семенила в нём следом за Марит в неизвестном мне направлении, то постоянно пыталась стянуть её вниз к середине бёдер. Но она всё равно уже через пару шагов подтягивалась до прежнего уровня под самые ягодицы и чуть ли не до трусиков.
И какое счастье, что за всё это время на нашем пути так никто и не встретился. А когда меня завели в какую-то большую и сплошь чёрную комнату, с чёрной мебелью, чёрными квадратными колоннами и чёрными портерами на чёрных окнах, где кроме меня больше никого не было, я успела хотя бы ненадолго забыть о своём неудобном наряде и отвлечься на окружающее меня помещение и всё, что там находилось. А находилось там много чего интересного и притягивающего к себе неискушённый взгляд случайного зрителя или гостя. Правда, большая часть мебели почему-то была завешана чёрной тканью, но едва ли под ней скрывались какие-нибудь музейные экспонаты. К тому же, все они располагались в самой дальней от меня части комнаты, в отличие от красиво сервированного стола, освещённого светом чёрных свечей в красивых позолоченных канделябрах. Как и в отличие от немаленького количества мягкой кожаной мебели, расставленной по большему счёту в центре и ближе к выходу.
Естественно, как только я сюда вошла, а за мной закрыли плотно двери, то дальше трёх метров от входа я так и не сделала, застыв неподалёку от стола и с открытым ртом рассматривая дорогостоящий интерьер какой-то явно специфической комнаты.
– Проходи, не стесняйся.
Но едва я услышала знакомый голос Кроноса, то буквально каким-то чудом удержалась от интуитивного действия дёрнуться, подпрыгнуть и даже вскрикнуть. Во всяком случае, моё сердце в этот момент завелось с полуоборота, а я сама невольно задрожала (хотя едва ли от страха), когда увидела мужчину, выходящего со стороны из-за колонны, которая, видимо, прикрывала собой дверь соседнего помещения.
Глава 32
И не просто его увидела, а буквально залипла на нём, то ли шокированным, то ли жадным и одновременно завороженным взглядом. Словно и вправду в который уже раз наблюдала как минимум за явлением языческого бога. Величественного, статного и по-своему прекрасного, особенно когда его мощную фигуру подчёркивает безупречный комплект из чёрной хлопковой сорочки и чёрных с небольшим отливом твидовых брюк. Густые тёмные волосы, как и с последней нашей встречи, собраны на затылке в хвостик, а оба запястья украшены набором браслетов из полудрагоценных камней с кожаными ремешками, включая массивные платиновые часы на левой руке.
Надо отметить, Кронос мог выйти в подобном виде куда угодно, в отличие от меня. Поскольку в моём платье только на такие вот уединённые встречи и ходить. К слову, оно было замечено мужчиной едва не сразу, как только он обратил на меня свой царский взор, пройдясь им по моей интуитивно зажавшейся фигурке сверху вниз и обратно. И, кажется, в этот раз я не заметила в его глазах ни иронии, ни чего-то близкого к этому. Впрочем, как и иных ярко выраженных чувств. Если он что-то в этот момент и испытал к моей, мягко говоря, далеко не целомудренной внешности, то вообще никак этого не показал, ни в эмоциональном плане, ни в каком-либо другом.