– Началось всё с Кощея, – сказала Стеша.
А они даже не удивились. Конечно, раз скатерть-самобранка есть, почему бы не быть Кошею?
– Это он, злодей, весь народ против себя восстановил. Все деревни непомерной данью обложил, а ежели кто платить отказывался, так он грозился все хлеба огнем пожечь, – а без хлеба разве можно прожить? А недавно вовсе обнаглел – царевну Несмеяну в жены себе потребовал. Сперва царь Горох ему отказом ответил. Тогда Кощей ультиматум предъявил – сказал, войной на наше царство пойдет, самого Гороха в плен захватит и в подземелье заточит. Тот испугался и Несмеяну ему отдал. Так и увез ее Кощей в свое царство темное, а когда жених ее, Емеля, про то узнал, уж поздно было.
– Это какой Емеля – дурак, что ли? – уточнил Андрей.
– И вовсе он не дурак, – обиделась Стеша. – Он даже умный очень. Он у нас самый главный изобретатель. Про печь самоходную слыхали? Его как раз изобретение. А ежели не верите, так у него и патент имеется.
– А разве печь самоходная у него не по щучьему велению появилась? – удивилась Галя.
Генка детские сказки давно уже не читал, но про говорящую щуку тоже помнил.
– Вот еще! – возмутилась Стеша. – Да если бы щуки печи самоходные делать умели, так народ бы, наверно, и работать не стал – сидели бы все у проруби да щук добывали.
Генка на Андрея с торжеством посмотрел – так-то вот, нечего Емелю дурачком называть!
– Емеля, как про Кощеево коварство услыхал, сел на печь свою самоходную и хотел ехать яйцо добывать, в котором иголка Кощеева хранится. Ежели эту иголку переломить, пропадет Кощеево бессмертие. Да знающие старики Емелю остановили – не простая, сказали, то иголка – ее даже самому сильному воину надвое не переломить, потому что из очень крепкого металла она сделана. Тогда Емеля в мастерской своей закрылся и думать стал. День думал, другой думал, а на третий день такое зелье изобрел, которое любой металл хрупким как стекло делает. Решил он бутылочку с этим зельем царевне Несмеяне передать – ей-то проще было до Кощеевой иглы добраться да жидкостью этой на нее капнуть. Гуси-лебеди отнесли склянку в царство Кощеево да в руки Несмеяне передали.
Стеша замолчала на секунду – дыхание перевела, молока из кувшина в кружку налила и несколько глотков сделала.
– Дальше-то что было? – заволновалась Галя. – Не получилось у Несмеяны?
Стеша нахмурилась.
– А царевна уж не та была, что прежде. Правду говорят – золото Кощеево у людей разум отнимает – кто на него взглянет, тот жадным, как Кощей, становится. И Несмеяна такой стала – взяла она склянку у гусей-лебедей, но супротив Кощея не пошла. Наоборот, про Емелин план ему рассказала и даже зелье ему отдала. А Кощей и доволен – вы, сказал, для меня зелье приготовили, а я теперь для вас другую гадость сварю. И сварил – да такое зелье, про которое никто раньше слыхом не слыхивал. У себя во дворце сварил. А дворец его – на высокой горе, а с горы на равнину река бежит. Так Кощей в эту реку теперь зелье свое льет – травит народ потихоньку. А та горная река в другую реку впадает, а другая – в третью. Так и чахнет всё вокруг – деревья, цветы. Животные и люди болеть стали. И нет на Кощея никакой управы.
– А может, Несмеяна не виновата? – пожалела царевну Галя. – Может, Кощей ее заколдовал?
– Всё может быть, – признала Стеша. – Он такой хитрый!
Генка от женщин ничего хорошего не ждал, поэтому к Несмеяне жалостью не проникся.
– А от нас-то что требуется? – не выдержал он.
– Не знаю, – призналась Стеша. – Мне про это не сказали. Мне велели только вас на Утином озере разыскать да к деду Пафнутию доставить.
– Это еще кто такой? – удивился Андрей.
– Дед Пафнутий-то? – еще больше удивилась его вопросу Стеша, словно все вокруг должны были знать, кто такой дед Пафнутий. – Это очень умный дед. Он живет в лесу, в сторожке.
Они послушно посмотрели в ту сторону, куда она указала. А она вдруг спросила:
– Вы книги про разведчиков читали?
Генка кивнул – ясное дело, он и кино про разведчиков смотрел.
– Ну, так вот – дед Пафнутий – это вроде как наш резидент в вашем мире. Понятно?
Генка снова кивнул, хотя ничего еще ему было не понятно. А Андрей решил во всём разобраться:
– Стеша, а ты кто такая сама?
– Я? – она растерялась. – Ну, вроде, посол – так это, кажется, называется.
На посла она была совсем не похожа. Да разве плюгавенькая девчонка может быть послом? Неужели они там, в своем Лукоморье кого посерьезней не могли найти?
– Стеша, а ты в городе хоть раз была? – это уже Алка спросила.