— И что дальше? — подбодрил вернувшийся Улянь, которому я всё это и рассказала.
Пожав плечами, я вперила мутный взгляд в горизонт. До сих пор не могу о тех событиях вспоминать спокойно.
— Мама так за меня перепугалась, что даже против возвращения Чани не возражала совсем, вот только… Я сама отнесла тысу в питомник. Ходила потом к ней каждый день, чистила и кормила бедолагу, а после подрабатывала на рынке, пока не накопила достаточно денег на оплату программы по реабилитации животных для переноса их в естественную среду обитания. Когда тысу увозили, я выла белугой, ногти сгрызла почти до основания. Кровищи было…
Я замолчала, приводя мысли в порядок. Вот же, приспичило желейке докапываться до детских воспоминаний! И сестрёнка хороша — нашла что советовать…
— Сколько тебе тогда было? — задумчиво спросил ках.
— Одиннадцать, — я решительно шмыгнула носом, вздёрнула подбородок и протянула руку. — Головизор давай!
Улянь смотрел странно — внимательно и как будто восхищённо даже, словно и вправду что-то эдакое обо мне понял. Впрочем, это не важно. Главное — напичканную микросхемами и кристаллами коробочку отдал. Где только нашёл так быстро?
Как я наводила шухер на базе Союза, спорила с первым замом отца и довела до нервного тика второго — отдельная песня. Зато в результате я таки прорвалась к родителям и в очередной раз убедилась в собственной дурости. В смысле, оба были живы и довольны как никогда. Вьюнош там или нет, но папенька жену не за ради скандала в спальню затащил, да так там и заперся аж на полторы недели.
Радость от моего визита несколько омрачила супружеский междусобойчик, но не настолько, чтобы погнать некстати нагрянувшую дочурку от брачного ложа поганой метлой. В результате я убедилась, что маму никто не обижал и к батарее не приковывал. Судя по обрывкам шёлкового пояса, завязанного на спинке кровати, кто-то кого-то точно привязывал, но явно не для пыток. Одно хорошо — мы поговорили, хоть и недолго. Плохо другое.
Едва я прервала контакт, головизор снова ожил. И отключить бы его совсем, но я просто не успела, а, услышав знакомый голос, и вовсе выронила. Гаджет со стуком упал и покатился по стеклянному полу.
— Соня!
Передо мной стоял… Рой. Совсем как живой — высокий, сногсшибательно красивый и уже не мой.
Девушки за соседними столиками дружно ахнули и затаили дыхание, но меня это не сильно подбодрило. Синие глаза орлана смотрели пристально и зло, а я всем существом ощущала его обиду и боль, спрятанные за злостью. Пришлось стиснуть зубы и расправить плечи.
— Чего ты хотел?
Он сложил руки на груди и хмыкнул:
— Ты прекрасно знаешь ответ.
— Я уже всё тебе сказала, Рой. Довольно споров. Я не вернусь, и тебе этого не изменить. Забудь и живи счастливо.
— «Счастливо» не получится. Причём, у тебя тоже. Мы — истинная пара. И лишь поэтому в последний раз даже не прошу — умоляю образумиться. Я люблю тебя, ты любишь меня. Всё ещё можно исправить. Только не убегай. Просто посиди пару часиков там, где ты есть и дождись меня. Всё вернётся на круги своя, мы будем вместе — ты и я.
Может статься, я бы поверила. Хотя бы потому, что очень хотела верить, но… Брошенный им в сторону каха мимолётный взгляд был полон откровенной ненависти и обещал… не знаю что именно, но точно ничего хорошего. Поэтому я отрицательно мотнула головой и пошла отключать злосчастный головизор, который откатился довольно далеко, аж к соседнему столику. Почти дотянулась до гаджета, когда Рой крикнул:
— Стой! Пожалуйста, не глупи!
Я обернулась. Лицо голограммы исказила неприятная болезненная гримаса.
— Соня, ты не осознаёшь происходящего. У меня кроме всего прочего есть долг перед семьёй и народом. Если сейчас сбежишь, я не смогу ничего сделать.
— В каком смысле? — насторожилась я.
— Если тебя не будет рядом, не смогу доказать семье, что ты моя истинная. В этом случае мне найдут другую невесту, — он опустил руки и нервно повёл крыльями. — Уже нашли.
На секунду сердце в груди заледенело, но кое-как забилось вновь, не позволив своей хозяйке позорно упасть в обморок.
— Надо же, как быстро, — с деланной небрежностью фыркнула. — Дочь главы Союза орланам уже не так уж и нужна?
— Я упустил тебя, — с горечью пояснил Рой. — Не смог удержать, не оправдал надежды семьи и лишился её доверия. Теперь тебя будут искать другие, а я… мне… Соня, никто не верит, что истинная вот так покинула свою пару. Но мы-то с тобой знаем! Нам вера ни к чему. Подожди совсем чуть-чуть. Я уже лечу к тебе.