Диспозицию охотник объяснил инженеру ещё днём, по пути к Харраи.
– Обратите внимание, Нокс: в этом районе вокруг непроходимых джунглей осталось не так много деревень, в которые хищник за эти месяцы ещё не наведывался. И согласно той информации, что вы мне предоставили о нападениях в предыдущие годы – всего одна, в которой он не побывал с тех пор. А судя по тому, что выяснил ваш Лакшит из бесед с местными…
– Маленькие дети до двух лет остались только в этой деревне!
– Вы поразительно догадливы, даром что инженер, – пошутил довольный своими вычислениями Вулворт, – Всё верно, Нокс. Что мы знаем о Шерхане? Он очень любит маленьких детей. Это – его главная цель. Периодически он проходится по своим охотничьим угодьям, собирает урожай из младенцев, а затем уходит в лес. Прячется, ждёт.
– Ждёт, когда у местных жителей снова народятся маленькие дети, —ахнул от страшной догадки Генри. – Это кошмар! Вот почему в деревнях почти нет детей – даже подростков. Они просто не успевают вырасти! Их забирает Шерхан. Мы должны спешить, чтобы спасти Харраи. После этой деревни он снова спрячется на долгое время!
– Успеем, дружище. Успеем. Охотничья чуйка меня не подводит: мы встретимся с Шерханом в самое ближайшее время. И уж тогда, – Вулворт недвусмысленно погладил винтовку и подмигнул Ноксвиллу.
Солнце уже взошло над далёкими лесистыми холмами, когда Теннеси Вулворт был готов к походу в лес. Охотник проверил ремни на одежде, пересчитал патроны, попробовал на остроту свой нож. С сожалением посмотрев на остатки виски в последней бутылке из даров Киплинга, американец вздохнул и отставил её.
– Отпразднуем, когда вернётесь? – спросил зашедший в ставшую временным штабом операции хижину старосты Ноксвилл.
– И закусим тигрятиной, друг мой Нокс. Скажите, вы ели тигрятину?
Инженер кисло улыбнулся:
– И не горю желанием пробовать.
– Если честно, я тоже. Но от одного запаха местной жрачки меня воротит куда больше.
Мужчины посмеялись, затем немного помолчали. В хижину заглянул Лакшит. Он кивнул инженеру. Это значило: выбранные охотником солдаты тоже готовы к походу. Пора было выдвигаться. Американец встал и протянул англичанину руку:
– На случай, если я не вернусь, знайте. Вы – лучший из всех бриташек, с кем я был знаком.
– Если бы к представителю вашей нации слово «лучший» было применимо, то я бы сказал вам то же самое, – нарочито торжественным тоном ответил инженер, пожимая крепкую руку охотника.
– Скажите, Нокс…
– Перестаньте меня так называть, Теннеси. Генри, просто Генри. Главное – не коверкайте больше мою фамилию.
– Скажите, Генри. Только честно. И чего вы так беспокоитесь на счёт этого долбаного тигра? Это ведь последняя деревня на его пути. Ну сожрёт он ещё пару младенцев, зато заляжет в спячку. Местные тоже успокоятся, можно будет спокойно тянуть дальше вашу железку. Пройдёте этот проклятый участок, да забудете его, как страшный сон.
Ноксвилл посерьёзнел.
– Можете считать это бременем белого человека, Теннеси. Я чувствую на своих плечах огромную ответственность, как цивилизатор. Такие, как я – пионеры прогресса в этом тёмном, погрязшем в дикости и средневековье краю. Своей работой мы приручаем не только стихийные силы, но и местных жителей. Мы за руку выводим их к свету, делаем из них людей. Они для нас – как неразумные дети, которых нужно ещё многому учить и учить. А что же это за родитель, если он плюёт на безопасность своих детей?
Вулворт усмехнулся и, перекинув винтовку через плечо, зашагал к выходу.
– Всё-таки вы, бриташки, чокнутые! – бросил он, не оглядываясь.
– А вы? Теннеси, вам это зачем? – крикнул ему вдогонку инженер.
– Охотничий азарт, Генри. Если я не добуду шкуру этой твари, то я куча дерьма, а не лучший в мире охотник!
*****
С собой в лесной поход Вулворт отобрал двоих самых надёжных солдат – тех же самых, с кем он шёл по следу хищника в окрестностях предыдущей деревни. Один из них был рослым бородатым шотландцем, который за всю дорогу не произнёс ни слова. Второй солдат был темнокожим и худым, и происходил из сипаев. После недавнего восстания эти отряды, в которых служили исключительно представители местного населения, были расформированы, а их рядовые члены включены в состав других подразделений. Сипай открывал рот чаще своего шотландского товарища, но только по делу. Такие немногословные напарники охотника прекрасно устраивали.