— Он сам мне сказал, — ответил брат, глядя ей прямо в глаза.
— Когда? О, Эдвард, только не говори, что папа знал о твоем пребывании в Вайоминге.
— Но он действительно знал, — мягко произнес мужчина.
— Значит, в то время, как папа оплакивал тебя, он знал, где ты находишься?
— Конечно. А если он и горевал обо мне, то только потому, что опасался за мою жизнь, когда я гонялся по всему штату за матерью.
— Разве у вас не имелось никакой связи?
— Каким образом? Телеграммами? Тогда бы об этом узнали все.
— Все-таки, тебе следовало найти какой-то способ, — упрекнула сестра. — Ведь он оплакивал тебя, пока не умер.
— Бекки, как ты не поймешь?! Отец печалился не из-за меня, а из-за того чудовища, в которое превратилась наша мать.
— Но мне казалось, он по-настоящему любил Кэтрин…
— Все правильно, но папа также не мог забыть и нашу маму, причем, до последнего вздоха.
Мисс Вич отвела глаза:
— Как он мог?
— Если человек любит другого искренне и глубоко, такое чувство никогда не умирает, — пояснил брат и приподнял подбородок сестры. — Бекки, вот ты сможешь забыть Храброго Орла?
Она испытующе посмотрела на Эдварда и тихо покачала головой.
— Его я не забуду никогда, потому что любила всей душой.
— Почему он прогнал тебя? Ты ведь, наверное, догадываешься?
— Это имеет какое-то отношение к прошлому вождя, — тихо проговорила Ребекка, вспомнив лицо шайена. — Но я не знаю точно, и теперь все покрыто мраком.
— Без него тебе будет лучше, вернее, спокойнее, — осторожно произнес мужчина и прижал к своей груди.
Девушка закрыла глаза, стараясь убедить себя, что брат прав, но поняла — ничего из этого не выйдет. Она провела пальцем по шраму на щеке Эдварда.
— Расскажи мне о ранении. Если это не война, то каким же образом?..
— Тебе действительно интересно знать об этом?
— Да.
— Шрам остался после стычки с Храбрым Орлом… Однажды его воины встретили меня с моим отрядом. Они также считали нас бандитами и поэтому затеяли потасовку. Вождь ударил меня ножом. Мне просто повезло, что я остался жив.
— Боже! — побледнела мисс Вич. — Когда ты бежал из форта, погиб майор Кент. Или тебе, или кому-то из твоих людей придется нести ответственность за этот проступок.
— Все произошло совсем иначе, — произнес мужчина. — Это один из военнослужащих случайно убил офицера… Так сказать, несчастный случай. Меня же охранял лейтенант Даулинг. Он в тот момент находился возле моей камеры и чистил ружье… Пришел Кент и сказал, что прибыли мои люди… Даулинг вскочил, и ружье выстрелило. Пуля попала майору в грудь.
— Ужасно, — согласилась Бекки. — Мне он очень нравился за свою доброту и обходительность.
— Для лейтенанта все оказалось просто. Он взвалил ответственность за произошедшее на меня и моих людей, — угрюмо пробурчал Эдвард. — Трус несчастный.
— Однако солдаты утверждают обратное. Говорят, ты виновен в смерти майора.
— А что им остается делать? — рассмеялся мужчина. — Чтобы спасти свое лицо, они готовы взвалить вину на кого угодно.
— Тогда нам придется рассказать правду, да? — упрямо вскинула голову мисс Вич. — Пойдем, Эдвард. Давай откроем правду властям.
Мужчина сжал ее в объятиях.
— Дорогая! Ты — мое спасение!
— Мне просто хочется верить в лучшее. Самое главное, чтобы они нам поверили, — вздохнула Ребекка.
ГЛАВА 34
Бекки и Эдвард выехали на заре, когда солнце казалось только оранжевым сполохом на горизонте. Девушка, закрыв глаза, пыталась представить, что они с братом — как это было десять лет тому назад — выбрались на прогулку в Сент-Луисе и наслаждаются уединением.
— Ты ничего не чувствуешь, Эдвард? — спросила Ребекка, открывая глаза и бросая быстрый взгляд на спутника.
— Что именно?
— Как прекрасно снова быть вдвоем, — тихо сказала она и погладила Пеблза, высунувшего мордочку из сумки. — Единственное, что волнует меня сейчас, это объяснение с начальством в форте.
— Когда я все эти долгие годы пытался найти мать, воспоминания о нашем доме, детстве и тебе, сестричка, не дали мне сойти с ума. Хоть мне и неизвестно, что такое материнская любовь и ласка в полном смысле этих слов, я все равно скучал по маме… Если бы она немного походила на Кэтрин…
— Да, Кэтрин была доброй и заботливой женщиной, — заметила Бекки. Внезапно ей в голову пришла мысль, заставившая сердце забиться в бешеном ритме. — О, господи! Послушай, Эдвард! Ведь для всех наша мать умерла… Боже! Наш отец был двоеженцем! Зная, что его первая жена жива, он заключил брак с Кэтрин.