— Или мы можем просто пожертвовать деньги в центр досуга, — сказал Райкер Уолту. — Я не хочу заставлять ее делать то, чего она не хочет. — Он взглянул на Дейзи. — Но я все еще должен тебе ужин после того, через что моя семья заставила тебя пройти.
Дейзи почувствовала, как по ее телу пробежала странная дрожь. Значит, он все еще хочет проводить с ней время?
Уолт схватил Райкера за руку и потащил прочь. Дейзи, которая по натуре была любопытной, особенно когда дело касалось ее, напряглась, чтобы подслушать. Волки-оборотни обладали превосходным слухом, даже в человеческом обличье.
— Мы не можем позволить себе пожертвовать деньги в центр досуга, пока не получим эти инвестиции, — прорычал Уолт. — Все наши деньги идут на поддержание бизнеса. Если бы у тебя не было так много людей в компании, которым мы платим зарплату…
— Весь этот бизнес направлен на создание рабочих мест для стаи и остальных соседей, — отрезал Райкер. — Ты слишком сильно давишь на эту девушку. Это нечестно.
— У них не будет работы, если мы не сможем расширяться. Мы и так заложили самое ценное. Ты хочешь потерять земли нашей стаи?
— Ты больше беспокоишься о том, что потеряешь свою обворожительную жену, — сказал Райкер низким, сердитым голосом. Дейзи бросила взгляд на Карлотту, но у нее не было чувствительного к оборотням слуха, так что она понятия не имела, о чем они говорят.
Уолтер зарычал, а потом Райкер и его дядя зарычали и ощетинились друг на друга, вытянув морды и обнажив клыки, и Карлотта подбежала, чтобы встать между ними и погладить мужа по руке.
Дейзи задумалась. Несмотря на все те заявки на гранты, которые она написала, не было никакой гарантии, что они будут одобрены, и даже если они получат грант, это займет много времени. Центр досуга обеспечит безопасное, благоприятствующее место для детей, чтобы проводить там время после школы и выходные дни. Им будут помогать с домашним заданием, они смогут играть в баскетбол и бильярд, получат бесплатный ужин, у них будут занятия по искусству… Все это может помочь сделать им правильный выбор и не ступить на скользкую дорожку. И даже если семья Райкера была сумасшедшей, и даже если сам Райкер был самодовольным, чванливым плейбоем, он был в основном хорошим парнем, и таким сексуальным, что ее трусики таяли. Проводить время в его компании было бы совсем не плохо.
— Я сделаю это! — она окликнула Уолта и Райкера. — Я буду жить на территории стаи.
Глава 7
Дом Райкера, расположенный на территории стаи, сразу за городской чертой, оказался полной противоположностью его роскошного особняка в городе. Взору открывался вид на уютный фермерский домик, обитый белой вагонкой, с остроконечной крышей и крыльцом, перила которого выкрашены белой краской. Во дворе был припаркован забрызганный грязью пикап, в дубовых бочках росли полевые цветы, в тачке рядом стояло еще несколько цветочных кашпо, груда поленьев с оставленным рядом топором ждала своего часа. У торца дома рос могучий дуб, с его ветвей висела на веревке автомобильная покрышка — качели.
Райкер подъехал к дому и припарковался, Дейзи остановила свою машину рядом. Микроавтобус со всей его семьей, за исключением Уолта и Карлотты, которые уехали к себе домой, занял место сразу за машиной Райкера, и из него всем скопом начали вылезать люди.
Райкер подошел к ним.
— Все вы. Вон отсюда, — грозно рыкнул он.
— Что? Но мы хотим познакомиться с твоей парой! — Его мать выглядела возмущенной.
— Она еще не дала согласие быть моей парой. И мы хотим побыть наедине. Расходитесь по домам и не вздумайте заявляться сюда без моего приглашения.
Его мать попыталась было возразить, но Райкер в мгновение ока обернулся волком, настолько быстро, что Дейзи вскрикнула от неожиданности. Обычно превращение занимало добрую минуту. Какое прекрасное, завораживающее зрелище: мерцание воздуха, рябь по гладкому меху, черты лица тают, перетекают во что-то новое и свирепое.
Но когда оборотни выходили из себя, превращение занимало гораздо меньше времени. Райкер был так взбешен, что ему хватило одной секунды, чтобы стать рычащим, огрызающимся зверем. Его мать вскрикнула и отшатнулась, припав к отцу, а еще несколько членов его стаи издали тихий писк, покорно опустив головы.
Затем, так же быстро, он принял человеческий облик. Только теперь он был обнажен. Его одежда клочьями валялась на земле рядом с ним.
— Убирайтесь с моей земли и не смейте спорить со своим Альфой! — заорал он на них. И остальные поторопились обратно к микроавтобусу.
— А как же традиции?! — кричала его мать из окна, пока они отъезжали. — Ты растаптываешь традиции стаи Харрисон, вот что ты делаешь! Я должна испечь ей пирог! — И они уехали, визжа шинами.
— Я что-то слышала о пироге? — Спросила Дейзи, когда они вошли внутрь.
Райкер фыркнул.
— Да-да, традиция стаи Харрисон гласит, что когда Альфа приводит домой свою пару, матриарх стаи приветствует ее особенной домашней едой. Это либо тушеное мясо, либо пирог, или запеченный картофель… традиция восходит к 1900-м, тогда мой прапрадедушка привел домой свою пару.
Хм. А быть членом этой стаи не так уж плохо.
Она попыталась представить себе подобную традицию стаи Беннетт. Ее стая наверняка встретила бы новобрачную с бутылочкой таблеток для похудения и подарочным сертификатом в ближайший центр пластической хирургии.
Дейзи оглядела гостиную с широкими сосновыми досками на полу, разномастной мебелью и фотографиями его семьи в самодельных рамках на полке деревянного книжного шкафа. Ну вот, это место вполне похоже на дом.
— Чисто из любопытства, — произнесла она. — А что за пирог?
— Яблочный. С яблоками из нашего сада. Хочешь пирог? Я куплю тебе. Я просто не хочу видеть сейчас свою семью, не после того, что они учудили. — Он нахмурился. — Довели тебя до слез.
Она не хотела стать камнем преткновения между ним и его родителями.
— Ну, у них были благие намерения.
Райкер подавил улыбку.
— Не позволяй им вот так сорваться с крючка. Сомневаюсь, что тебе доводилось раньше встречать столь любопытную и назойливую стаю. Дашь слабину и они начнут совать свои носы во все твои дела.
— Ты прочитала записку, которую я оставил тебе сегодня утром?
— Нет, мне было ужасно стыдно, что я так быстро отключилась вчера, поэтому я почти сразу же сбежала из дома. — Она помедлила. — Что там было написано?