Я облегчённо вздохнул и расслабился, обида, которую я безосновательно себе выдумал испарилась, оставив после себя чувство легкости и спокойствия: Мерлиновы кальсоны, Малфой, перестань улыбаться!
— Тебе очень сильно повезло, что в момент твоего похищения Абраксас как раз заглянул в Мэнор. Он слушал вашу перебранку, и как только понял, что это вовсе не брачные игры и его дражайшему внуку грозит настоящая опасность, сразу же бросился за помощью. На твою удачу он нашел меня в Мунго, к тому моменту я уже был на ногах и чувствовал себя вполне сносно. Он рассказал нам с Гермионой о Криви, о Роне и о том, кто на самом деле стоит за всеми отравлениями. Кстати, Гермиона просила передать, что твоё зелье произвело фурор среди колдомедиков и я уверен, что ты должен продолжать работать над ним.
Я смущённо поерзал в кровати и спрятал довольную улыбку, все же глупо было отрицать факт своего превосходства.— И что было дальше?
— Я вызвал отряд Авроров и мы отправились в Мэнор. Второй отряд отправился в министерскую лабораторию.
— Гермиона меня не простит.
— Рон в порядке.
— Как это? — Я не поверил своим ушам.
— Похоже Криви просто повернулся на теме ядов, — Поттер на автомате провел большим пальцем по нежной коже моего запястья, заставив меня напрячься. — Ты отравил Рона, но Дэннис просчитался, его никогда не направляли в рейды, а следовательно откуда ему было знать, что у каждого боевого Аврора в зубе стоит безоар, как раз для такого случая.
— А как же ты? Почему яд подействовал на тебя? — я напряженно закусил губу и отмахнулся от назойливого жука, потерявшего интерес к лампе и спикировавшего прямо мне на голову.
— Гермиона ошиблась, яд попал в мой организм не с едой, а через мазь, которой ты смазал мои раны. И да, я хотел бы извиниться, что не поверил, когда ты сказал, что кто-то использовал лабораторию. Все свои эксперименты с ядами Криви проводил именно там…
Последнюю фразу мы проговорили в унисон, отчего я немного смутился, но продолжил смотреть на Поттера немигающим взглядом, в этот момент зеленый жук совершенно обнаглев, чуть ли не сел мне на нос. Отмахнувшись от него рукой я не рассчитал силу и сбил несносное создание на пол.
— И откуда ты тут взялся? — поднявшись с кровати, Поттер аккуратно схватил жука двумя пальцами, и выпустил в коридор, плотно закрыв дверь палаты.
— Благодаря Абраксасу мы прибыли вовремя, но Криви оказал сопротивление, в этом случае мы были обязаны действовать по инструкции… Моим ребятам пришлось его ликвидировать.
— Так вот почему чары пали.
— Именно. — Поттер медленно вернулся на свое место и придвинулся ближе —И главное, что я успел. — он медленно приблизился к моему лицу и коснулся губ осторожным поцелуем. Это было так неожиданно, но в тоже время так нужно мне сейчас, что забыв обо всех рамках приличия, я отчаянно схватил его за плечи и впился в губы ответным поцелуем. Мыслей в голове не осталось, а внизу живота сладко затянуло, все что сейчас для меня существовало это мягкие губы Гарри Поттера и его влажный язык, настойчиво изучающий мой рот. Когда губы уже заболели от поцелуев, Поттер отстранился и скинув кроссовки, залез ко мне под одеяло.
— Этого не может быть. — Я провел рукой по его колючей щеке и снял очки. — Ведь Криви стёр твою память…
— Неужели, ты поверил, что это так работает? — Поттер смущенно улыбнулся и почесал нос, — Я всегда испытывал к тебе симпатию, ещё со времён школы. И дело даже не в том, что я альфа, а ты омега. Я испытывал к тебе чувства ещё до вступления в силу наследия, но тогда все это казалось мне невозможным: ты слизеринец, а я гриффиндорец, твой отец пожиратель смерти, а я мечтал служить в Аврорате. А потом…ты меня просто возненавидел, хотя я и пытался сделать все, чтобы ваша семья отделалась малой кровью, но в твоих глазах я наверное просто тешил свое самолюбие.
В воздухе повисла неловкая пауза, мне нужно было столько всего ему сказать, но это оказалось не так-то просто, собравшись с мыслями, я выпалил на одном дыхании:
— Я не ненавидел тебя. Никогда. Я ненавидел себя, за то что остался на обочине жизни, а у тебя было все: друзья, слава, карьера, а я был просто смешон.
— Слава? Карьера? И чего мне все это стоило? А Джинни… Я любил её, но только как друга. А потом этот донос, твое имя в сводке, я сам не понимал, что со мной происходит, но как только снова представил, что тебе грозит опасность, внутри меня что-то сломалось.
Я уже было хотел высказать свое мнение касаемо его последней фразы, но Поттер меня опередил:
— И нет, это была не жалость… А потом эти твои провокации в министерстве, знал бы ты, как сложно было на них не реагировать.
Я почувствовал как краска приливает к лицу, но не мог отвести удивленного взгляда от таких же красных щек Гарри Поттера.
— Пока не услышал твои последние слова…
— Я…Я… Мерлин, почему так стыдно? — я закрыл лицо ладонями и сдавленно пискнул.
— Ну раз уж мы заговорили о стыде: я подглядывал за тобой в душе… И мне очень понравилось.
Он провел рукой по моей груди сверху вниз, цепляясь пальцами за круглые пуговицы пижамы и сжал руку на привставшем члене, вырывая из моего горла приглушённый писк, который утонул в очередном настойчивом поцелуе. Только сейчас я осознал, как нуждался в Поттере, в его запахе дурманящем голову, в этих неловких прикосновениях позволяющих мне чувствовать себя живым.
Не отрываясь от поцелуя, Поттер справился с пуговицами моей пижамной рубашки гораздо лучше, чем в прошлый раз и взглянув на меня затуманенным взглядом, спустился невесомыми поцелуями по нежной коже живота к линии пояса и коснулся губами члена прямо через ткань пижамных штанов. Я зашипел и попытался отстраниться, но Поттер схватил меня за бедра и одним движением стянув красные пижамные штаны, прильнул горячим языком к чувствительной головке, вбирая член в рот до самого основания. Мерлин, это было одновременно и чертовски приятно и почему-то до ужаса стыдно.
— Иди сюда… — Я потянул Поттера на себя, повалил на спину среди подушек и одеял и усевшись сверху, начал медленно избавляться от его одежды, изучая каждый изгиб его тела. Едва касаясь, я провел пальцами по нежной коже плеч, коснулся напряжённых сосков и стремительно спустившись ладонями по линии живота, обхватил внушительный член рукой. В ответ на мои ласки Поттер хрипло застонал и невольно толкнулся бёдрами в мой кулак. Наблюдая за тем, как исказилось его лицо в гримасе удовольствия, я слышал гортанные стоны, которые разрушали тишину палаты и не мог оторвать взгляда от лиловой шелковистой головки которая то появлялась, то исчезла в моей ладони.
— До чего же ты красивый — я взглянул на Гарри Поттера и растворился в глубине зеленых глаз, его пальцы были повсюду, они гладили мой живот, сжимали бедра, вновь возвращаясь к члену. Почувствовав, как рука Поттера скользнула к моим ягодицам я смутился и на мгновение отстранился.
— Что-то не так? — он притянул моё лицо к себе и широко лизнул чувствительного местечко на шее — Доверься мне… — от его шёпота по моей спине побежали мурашки, он одним движением перевернул меня на живот, подложил под бедра подушку и неожиданно я ощутил его горячий язык между своих ягодиц. Громко застонав от нахлынувших на меня чувств, я попытался расслабиться и вскоре почувствовал, как на смену языку пришла влажная головка, а его пальцы с силой впились в мои ягодицы, оставляя на тонкой коже синие отметки. Ожидаемой боли не последовало, я почувствовал, как мои мышцы плотно обхватили член и упёрся руками в изголовье кровати. Поттер не спешил, он медленно раскачивался, давая мне время привыкнуть к новым ощущениям, пока не нашел верный угол проникновения.
— Ещё! — очередная волна удовольствия зародившаяся внизу живота прошила моё тело, заставляя выгибаться навстречу движения. Между нами не осталось стеснения, наслаждение затмевало разум, вытесняя из головы все мысли и я больше не мог контролировать свои стоны. Мне нравилось отдаваться, нравилось принадлежать Поттеру, быть с ним одним целым. С каждым толчком я чувствовал приближающийся оргазм, он словно океан захлестывал меня волнами и казалось будто вот-вот, ещё чуть-чуть и я захлебнусь. Очередной сильный толчок и мир вокруг меня взорвался фейерверком, я зажмурился до разноцветных искр перед глазами и кончил, содрагаясь всем телом. Почувствовав мой оргазм, Поттер толкнулся последний раз, впился зубами в мою шею, присваивая безвольную омегу и излился внутрь издавая гортанный рык.