Мы заметили, что тела праведников будут отличаться от тел грешников, но в чем же будет состоять это отличие? Как на теле Господа Иисуса Христа навсегда остались следы язв во свидетельство всему нравственному миру о совершении Им дела искупления человечества, так же и на теле человека, как в зеркале, отразится вся его земная жизнь, не исключая ни одной праздной мысли. О воскресших телах праведников Сам Иисус Христос учил, что они воссияют, как солнце, в Царстве Отца их (Мф. 13, 43). Это состояние тел праведников в раю во второй период загробной жизни будет высшим блаженством праведников, по учению апостола Павла: иная слава солнца (1 Кор. 15, 41). Эти прославленные тела не будут чувствовать ни болезней, ни страданий, ни огорчений, ни изнеможения, ни вожделений. Следовательно, сыны Божии, святые по благодати, получат в воскресении те же самые тела, какими были облечены во время земной жизни, только прославленные, одухотворенные, подобные телу Христову, которое Он имел после Своего Воскресения, со свойствами, отличающими их и от земных тел и от тел осужденных.
Блаженный Августин писал, что «тела святых будут иметь следующие свойства: нечувствительность к внешним вредным влияниям, которые во время земной жизни производили в теле болезненные, неприятные ощущения; блистание, подобно солнцу; непостижимую быстроту в перемещении с одного места на другое и, наконец, всецелое подчинение тела душе, отчего в человеке будет полная гармония».
Сравнивая воскресшие тела праведников с земными телами, святой апостол заключает, что воскресшие тела будут отличаться такой ясностью, славой и светом, которых наш ум теперь представить не может. Эти звезды, говорит апостол, в данном случае служат как бы прообразом наших будущих светлых тел. Тела же осужденных будут мрачны и безобразны, отражая на себе всю тяжесть их греховной жизни и нравственного безобразия.
Никто из язычников не думал, что когда-нибудь мертвые тела, превратившиеся в прах, смогут ожить – воскреснуть для новой, вечной жизни. Для одних народов понятие о воскресении тел было непостижимым, другие об этом ничего не знали, для мудрецов же это было загадкой. Однако сохранение останков мертвых тел в разных формах существовало у всех народов. Любовь и уважение к ним как бы бессознательно выражали скрывающееся в глубине человеческой природы предчувствие будущего существования этого разрушенного тела когда-нибудь и за гробом.
С самых первых дней существования христианства мысль о воскресении мертвых была камнем преткновения для многих мыслителей. Евреи верили в воскресение мертвых, и эта истина была неотделима от их истории. Иудеи во время пришествия Господа Иисуса Христа слишком грубо представляли себе загробную жизнь и вообще все духовное. На Мессию они смотрели как на великого политического царя-завоевателя, Который освободит их из-под ига римлян, даст им свободу, объединит еврейское царство, которому покорит всех их врагов и при Котором последует воскресение мертвых и Суд. Марфа, сестра Лазаря, говорила Спасителю: знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день (Ин. 11, 24). Саддукеи не верили ни в Ангелов, ни в существование души и загробной жизни, не верили и в воскресение тел. Афинские философы, стоики и эпикурейцы учение о воскресении мертвых называли «безумием», однако, несмотря на это, в своем учении они высказывались о возможности воскресения мертвых тел.
У древних греков существовала философская школа стоицизма, отличавшаяся строгостью нравственности. Стоики считали, что главное в человеке – это непоколебимая твердость духа при всех искушениях, несчастьях и страданиях. Они учили, что вселенную составляют четыре стихии: огонь, вода, воздух и земля. За четыре века до Рождества Христова существовало еще одно философское течение, основанное Эпикуром. Его последователи назывались эпикурейцами, они видели смысл человеческой жизни в удовлетворении чувственных инстинктов. Эпикурейцы учили, что вселенная состоит из атомов и пустоты. Наконец последователи философского учения Платона считали, что вселенную составляют материя и Бог. В учении этих трех школ были общие положения, признаваемые ими. Они считали, что сущее не может ни произойти из ничего, ни разрушиться в ничто и исчезнуть. Есть неразрушимые стихии, из которых происходит всякая вещь.