Слушай, Сисин, дурдомы полны сыновей Иисуса Христа — хочешь пополнить их ряды? — христианство теряет свои позиции — или так не мог подумать Жуков? — Жуков за христианство — но Сисин сидел и молчал — я знаю, это не дело — но как быть, если я — это он? — его передернуло от этой (где, как не здесь, пригодится чехо-набоковское словечко?) poshlosti— ёёёёё — все отрицают внешнего Бога — а тут я вваливаюсь — приветик! — юманитэпошло не по тому пути! — конечно, можно просто махнуть рукой — но не таков русский человек — возомнивший себя — он хочет все переделать — когда не удается — он предлагает свернуть ковер — ему жаль бессмысленной энтропии — зашли не туда, надо уничтожить — быть приятным человеком — п ошло — говаривал академик Рожнов — на Гавайях Сисин имел необходимые консультации — он выловил рыбу — его проверили и допустили — и Маньку позвали — мы ей тоже налили — тут Сашенька бросилась на Маньку — схватила ее за сиськи через свитер — только ТЫ мне здесь интересна! — Манька вырывалась с перепуганными глазами — Сашенька ловко залезла ей под свитер, ловя сиськи — та никогда не носила лифчики — она не любила лифчики — в детстве она выдавала себя за мальчишку — сильными ухватками проститутки Сашенька вцепилась в Манькину грудь — Стас, увидев Манькины сиськи, осклабился — Сашенька держала Маньку за грудь — Манькины соски вылезали у нее между пальцев, как сладкие кукиши — она пыталась раздрочить Маньку поцелуями в шею — не так! — у Маньки чувствительны груди — трогай груди, шепнул я Сашеньке — мы со Стасом переглянулись — давайте разденем Манечку, сказал он — давайте! — давайте! — Манька резко выгнулась, выставив голый пупок — зацепила ногой за стол — с него полетели рюмки — мне стало жалко рюмок — ну, хватит, сказал я решительно — Манька вырвалась — Стас увлек ее в другой угол — сводил к шутке — Сашенька облизывалась страшным образом — я веником собирал осколки стекла — Стас повел Маньку танцевать медленный танец — они тихо разговаривали, прислонившись друг к другу — за дружеской беседой он осторожно отстегнул ей большую пуговицу джинсов — я знал, как переключается энергия — от страха и мести она хотела, чтобы ей немножко расстегнули — ладно, подумал я, групповуха так групповуха — Стас расстегнул ей молнию, рассказывая историю, как он посещал не то Фалька, не то Тышлера — художник медленно погружал руку — ой, да ты мокрая! — радостно, с фальшивой невинностью удивился он — такие фальшивые интонации покоряют грошовых баб — но чтобы Манька купилась? — но ведь сидела она в ванной! — я помню эти джинсы, хотя у меня никакой памяти на одежду — в отличие от Маньки, которая помнила все досконально — кто в чем, как и когда — и я думал: — зачем ей помнить? — я думал: — все-таки дешевка.