До этого его дни катились в безобразии — как только Сисин разворотил ему зад, Жуков задумался о назначении жизни — он вскоре покрестился — не ставя никого в известность — сделал предложение Софье Николаевне — он сватался по всем правилам — со слезами, в галстуке, с букетом, с преувеличениями — его внутренности заныли, потянулись к чистоте — он понял, затрепетав, что чистота речи есть выражение души — в Великий пост, в полуобморочных грезах сыроедства, он увидел астральную родину — Россию в алмазах — засветил лампаду, порвал с колдуном — они завыли, как два корабля в океане — Жуков завел дневник по борьбе с деконструкцией — получив от патриотической партии задание следить за кружком Сисина как за тлетворным образованием, он серьезно отнесся к заданию — дневник постепенно принимал романные очертания — антицинического направления — против ерничества, душевного гнойника и глумления — он сделал все правильно, и благодать снизошла на него — роман имел поразительный успех — Жуков разбогател — его авторские права стал защищать литературный агент в Лондоне — его раскупали на лотках в подземных переходах — народ балдел — Жуков стал одним из лидеров новой искренности — им зачитывались до дыр — он перекусил гадину и пить не бросил — лицо озарило солнце успеха — патриоты, хотя и завидовали ему, признали его лидерство, добровольно стали его подпевалами — Жуков купил себе новый «Москвич», выстроил дачу с решетками на окнах, железной дверью, петухом на крыше — Софья Николаевна в муках родила первенца — то-то радости было! — в душе он стал миротворцем — мечтал, чтобы Сисин покаялся — обрусел — они бы обнялись — после того, как Сисин вышвырнул Маньку из машины, Маня не ела пять дней, но не умерла — зато перекурилась — она сушила «Столичные» сигареты на батарее, чтобы были вкуснее — раз, до разрыва, Сисин подарил ей две пачки «Ротманса» — порозовев, она сказала, что она застенчивая девушка, ее не нужно так баловать — она испытывала слабость к подаркам — через пять дней, утром, Маня проснулась голодной — с жадностью съела два яйца всмятку — Гуля выводила ее из кризиса рассказами, что все мужики говно — постепенно она научилась отвечать понимающей улыбкой — через две недели после случившегося разрыва, во время студенческих каникул, она по путевке уехала в дом отдыха вместе с Гулей — ходили на лыжах, но она боялась съезжать с горок — и это подчеркивала — муж над ней незло всегда подшучивал — она культивировала свои маленькие испуги и страхи как черту женственности, очарования — она была очаровательной трусихой — где Север? где Юг? где Москва? — крутила головкой — ничего в этом не понимаю — Сисин показал, где Москва, рассказал, чем отличается Север от Юга — познакомил с устройством компаса — ничего не понимаю — Маня любила Москву — на лыжах они доходили до соседнего дома отдыха, где с двух часов работал бар — заправлялись шампанским — клевали орешки — пили коктейли с маринованными вишенками, комментируя и презирая увиденных вокруг мужчин — к мужчинам они относились высокомерно — они видели все их порывы насквозь — назад шли на лыжах, весело сбивая снег с елок — елки кивали им своими лапами в знак благодарности — почти по-человечьи — или вообще никуда не шли — сняв лыжи — застревали в баре до вечера — на них поглядывали презираемые мужчины — однажды за ними на лыжах увязался детский доктор по имени Боря — он был, естественно, евреем и при деньгах — он предложил им шампанское и красиво ухаживал, приносил-уносил бокалы — Сисин страдал сильно — садился к телефону — набирая номер, он знал, что не наберет, бросит на половине, но не мог отказать себе в мучении — Манька ему снилась — когда проезжал мимо ее улицы — за рубашками в прачечную — он вспомнил, как Манька сунула его штаны в барабан к другому мужику без очереди — очень расторопно — его обожгли воспоминания — Манька отправилась за открывашкой — Гуля валялась на кровати в брюках и лыжном свитере и говорила, потягиваясь — что-то ебаться хочется — пустые, в сущности, слова, но они могли стать действительностью совсем просто, как в заклинании — Манька откликнулась — ой, мне тоже! — Сисин вел обычный образ жизни, но очень страдал — мне не смешно, когда фигляр презренный пародией бесчестит Алигьери — изменившимися глазами Жуков смотрел туда, где кончаются звезды и начинается Бог — 1) написать роман о метафизической начинке русской жизни и исторического процесса — 2) начать мыслить мифологическими вкраплениями — Жукова распирало от понимания сущности жизни — 3) вывести алгоритм российского космоса — работа ладилась — спорилась — Жуков пел и писал — тук-тук! — на пороге стояла Манька с блестящими глазами — сама пришла — жиденок-врач весь приподнялся в приветствии — у вас есть открывашка? — а что вы хотите открыть? — спросил он с такой заботой и предупредительностью, будто от открывания консервов зависела судьба мироздания — будто у него был миллион разнокалиберных открывашек — которые он готов был свалить к ее ногам — шарм сорокатрехлетнего мужчины кружил ее умненькую головку — кривляка, позер, человек, лишенный собственного достоинства — писал Жуков о Сисине в антисисинском дневнике — у него