Мадам Кускова в письме к Вольскому сообщает, что в масонской ложе состояло два виднейших большевика.
После октября они принадлежность к масонству ничем не выдали.
Еще бы! Но кто они?
Срочно перечитать «Жизнь Клима Самгина» Горького! Надеюсь, там есть кое-какие ответы на вопросы Смутного Времени…
Если философ Владимир Соловьев был поэтом, то почему прозаику Станиславу Гагарину не стать философом?
Спиноза — главный представитель рационализма.
Если философия является наукой наук, а науки не могут разделяться на идеалистические и материалистические, то одна лишь философия порядка способна стать матерью семейства разного рода уже открытых человечеством истин.
Декарт полагал, что разум ошибаться не может… Может… Еще как может!!!
Арон Яковлевич Аврех «Масоны в революции». Издательство политической литературы. 1990.
Автор предисловия, член-корреспондент АН СССР П. В. Володуев пишет, что суть концепции книги — в обосновании наличия в предреволюционной России разветвленной сети масонских лож и крупной, если не решающей роли их членов в событиях Февральской революции.
Так был ли мальчик, то бишь масонский заговор?
Сталин говорит обо мне теплые слова.
Не скрою: мне были по душе похвалы, которыми наделил меня Иосиф Виссарионович…
Теория отчуждения и классовая борьба.
Вертолет системы Камова ласково называют камушек.
Вера подымает камушек в воздух. Я лечу с нею осматривать горную долину, в которой уничтожены бандиты, прорвавшиеся из-за Пянджа.
— Умеешь водить вертолет?
— Я умею делать все, что в состоянии освоить человек, — ответила странная женщина. — И даже более того…
Мысль. Уж не является ли она одним из Зодчих Мира? Тогда, выходит, я близко общался с богиней?
Вертолет резко пошел вверх, в кабине потемнело, и я очутился в лифте… Цветной бульвар…
Следующая после «Любови второй свежести» глава будет девятая: «На фронтах Гражданской войны». Главок двадцать — боевые эпизоды, события политической жизни, действия, происходящие исключительно в параллельном мире.
Главу десятую назову — «Издательские тревоги». Она будет посвящена событиям реальной жизни, хотя и не без фантастики, бесед с пришельцами из прошлого, четким изложением того, что происходит вокруг меня.
Начну эту главу так: «Из страшного параллельного мира Гражданской войны я вернулся в тот день, когда Геннадий Иванович Дурандин привез из Электростали сигнальный экземпляр первого тома Библиотеки «Русские приключения» — так мы зашифровали Собрание моих сочинений».
И дать историю того, как готовилось оно, как я скромничал, стеснялся поставить собственное имя на переплете…
— Лучше поздно, чем никогда, — усмехнулся Адольф Алоисович. — Ломехузам без разницы.
Картезианская логика Западного мира. Что можем противопоставить ей мы, русские, обитатели иного духовного бытия, обладатели другой логики?
Вечный поиск Божественной Правды.
На том стоим!
Часы и волшебные мгновения нашей с той Верой близости… Но можно ли различать чувство по степени свежести?
Прыжок из вагона. Тамбовская земля.
Не пришла на свидание в «Кто есть кто» Надежда Гарифуллина, но возникла там галактическая Вера.
Подготовка к государственному перевороту. Штурм Белого Дома связать со штурмом Бастилии. И там, и здесь провокация ломехузов.
Роль факта в истории, факта в философском, а не в житейском смысле слова.
Философию порядка можно в определенном смысле полагать философией практики.
Декабристы постоянно подчеркивали, что в их политических новациях цель никогда не освящала средство.
Это, увы, истинно русский подход. Цель, — всегда утверждаем мы, — не оправдывает средства… И отправляемся в Матросскую Тишину. Или в Лефортово.
Да, скажу я, цель не оправдывает средств, но их и не определяет… И это понятно. Ведь цель пока еще в будущем, а средства уже под рукой, они в настоящем. Вопрос в их выборе, для выбора нужна воля, а разве проявляется в каждом из нас она достаточно отчетливо и мощно? Великая вещь — выбор!