К счастью, до кладбища можно было добраться через лес за школой, было лучше пока держаться подальше от улиц.
Неизвестно было, кто уже мог быть предупрежден о несчастье этого вечера.
Они принесли Жнецу бесчисленные души в этот Хэллоуин, но то, что на самом деле знали власти, все еще оставалось самой большой загадкой. Он старался держать след как можно более чистым, чтобы продлить события. Но в наши дни, если говорить о любом публичном убийстве, это было непростой задачей.
Они медленно продвигались к определенному надгробию, на котором небрежно валялась пустая бутылка емкостью 40 унций, и котороe все еще былo влажным от мочи. Хершел положил фотографию перед могилой Эмили. Эдмон уныло уставился на нее, казалось бы, погрузившись в свои мысли.
Воспоминания о крошечных моментах счастья, которые он испытывал рядом с ней, вспыхивали и гасли. Воспоминания о единственном человеке, с которым он когда-либо чувствовал себя непринужденно, накрыли его. Хотя никто не мог гарантировать, что он может принять холодную правду о том, что его мать мертва и гниет, было что-то, что, по крайней мере, находилось на поверхности, резонируя.
Маленькая слезинка собралась в уголке его глаза и бисером скатилась по щеке в мясистый рот. Эдмон наклонился и поднял с земли фотографию своей матери. Внезапно туман начал просачиваться из почвы под их ногами и загораживать все вокруг. Их садистское предприятие, казалось, подходило к концу, и пока они стояли на кладбище, аура начинала граничить со сверхъестественным.
Хершел никогда не видел, чтобы что-то так быстро затуманивало местность. Даже для такого больного, извращенного ублюдка, как он, это было жутко. Внезапно он почувствовал себя не так, как на любом другом кладбище, где он когда-либо был.
Он не был уверен, было ли то, что он видел, у него в голове или же нет. Он никогда не был тем, кто верит в загробную жизнь или, в частности, в призраков. Если бы они действительно существовали, вокруг него кружился бы целый гребаный рой, превращающий его жизнь в ад. Вместо этого он просто развлекался в "Бедламе" без перерыва.
Вид расстроенного урода не заставил Хершела посочувствовать ему (он был психопатом, и это было невозможно), но он знал, что так должно быть, нормальные люди должны испытывать эмоции. Итак, он сделал то, чего никогда раньше не делал – он притворился.
Это было лучшее, что он мог сделать в качестве доброго жеста. Как бы глупо это ни казалось ему, он притворился, что испытывает жалость внутри себя, когда рассматривал последний снимок, с которым ему предстояло остаться; Эдмон все еще сжимал в руке фотографию своей умершей матери, когда, пошатываясь, ушел в черный лес и исчез в густом хэллоуинском тумане.
ДОЛГИЙ ХЭЛЛОУИН
Когда Хершел вернулся в Институт Лэдда, он приготовился к членовредительству. Его чудесный вечер не прошел даром, как показала красная лужа, которая была снаружи того, что раньше было дверью камеры Эдмона. Он знал, куда нужно нанести удар, чтобы избежать смертельного пореза. Прежде он для пущей убедительности сильно ударился черепом о бетон. Он вернулся за целых два часа до смены, что было намного раньше, чем он думал, что это будет возможно.
Никто не знал, что произошло внутри, кроме последнего свидетеля. Последнего оставшегося в живых. Его слова должно было быть достаточно, поскольку в ту ночь во всех камерах в здании произошла таинственная неисправность. Хершел позаботился об этом, и понять, как произошла неисправность было бы трудно.
Никого, кто мог бы все рассказать.
Конечно, это не мог быть Лоуренс, он был мертв. Конечно, это не мог быть Хершел, у него было сотрясение мозга, и ему потребовались тридцать один шов и восемь скоб. Какой психопат прошел бы через это, чтобы помочь сумасшедшему сбежать? Никто не будет рисковать своей жизнью из-за чего-то подобного...
Хершел потащился к телефону, оставляя за собой грязный след, прежде чем позвонить в полицию и объяснить, что истекает кровью. Лоуренс должен был быть виновен за побег Эдмона. Хершел обновил расписание после их пари, чтобы предъявить, что именно Лоуренс, новый парень, должен был сменить его подгузник в тот день. Вся цепочка событий была довольно неудачной.
После полного расследования полиция наверняка выяснит, что неточное измерение дозы успокоительного было роковой ошибкой Лоуренса. Просто ошибка новичка – вот что они обнаружат. Все улики будут аккуратно разложены и отправлены детективам. Это было бы легко собрать воедино, но не слишком просто. Хершел понимал, что если им это покажется слишком легким, они почувствуют, что что-то, вероятно, не так. Он все устроил таким образом, чтобы избежать этой потенциальной оплошности.